Во втором случае оставалась только одна проблема: если у избранницы оборотня нет детей, он может повестись на истинную. Шанс очень мал, но он есть. То есть зверь в прямом смысле может вильнуть хвостом и оставить неистинную женщину несмотря ни на что. Может. А может, и не вильнуть – все зависит от мужчины.
В себе я был уверен. И уж если меня так приложило от этой журналистки, я точно никуда не собирался больше. Зверюга у меня требовательный – искал, видимо, долго и тщательно. Лучшего, правда, времени не нашел. Но уже ничего не поделать.
У меня сейчас другая проблема – моя избранница еще даже в лапы не далась.
– Видел? – нахмурился Майк на мое появление в приемной. Он стоял перед плазмой на стене, по которой как раз транслировали мой эпический экспресс-опрос у входа в здание. – Ты молодец. Но это – запредел. Я считал журналистку умнее.
Моя секретарь повернула ко мне голову, но взгляд от плазмы на стене так и не отвела.
– Быстро они, – нахмурился я. – Когда насмотришься – ко мне.
– Иду, – прошел он в мой офис следом и закрыл двери. – Парсонс сейчас озвереет.
– Не привыкать, – опустился я тяжело в кресло. Я был зол. На Донну, на ее тупых адвокатов, которые либо совсем идиоты, либо не имеют на нее влияния, либо вообще работают против нее. Вытащив мобильный, я быстро нашел ее номер и, глядя на Майка, принялся слушать гудки. Знал, что возьмет. Изображала же из себя смелую…
– Господин прокурор…
– Получил твое послание, – перебил жестко.
– Я вам ничего… – охрип ее голос.
А у меня снова заплясали кровавые точки перед глазами. Кровь ударила в голову, и я стиснул зубы:
– Уже собрала вещи?
– Вы, может, не поняли, но я к вам не собираюсь, – взяла она себя в руки. – Вам еще не звонили? Сегодня в шестнадцать предварительное слушание в суде по моему делу.
– Я дал тебе сутки, – сурово перебил ее снова. – Они истекают сегодня вечером. Если не окажешься у меня – я выцарапаю тебя из любой щели, куда бы ни забилась. И поверь – суд, который ты сегодня собрала посмотреть на свое личное унижение, только вздохнет от облегчения.
Я поднялся и стремительно вышел из кабинета. Не хотелось, чтобы кто-то слышал. Сначала мне хотелось быть жестким с ней, но сейчас я боялся ее сломать, потому что в следующих словах явно слышался хруст:
– Зря ты так думаешь, – дрогнул нервно ее голос.