Плотно поев сытной гречневой каши с
мясом и запив слабеньким, разбавленным вином, я улёгся на спальник,
закинув руки за голову, и, разглядывая каменный потолок, задал
Сергею вопрос, который не то чтобы сильно меня беспокоил, но
внимания требовал:
- Слушай, а нас там не потеряют?
Если такими темпами будем идти, дня три зачистка займёт, не
меньше.
- Нет, - рассеянно ответил тот. - Я
же говорил, что эта область вне временного потока на расстоянии
пяти минут от нас. Сколько бы мы здесь ни провели, вернёмся всегда
ровно через пять минут после того, как ушли.
- Это хорошо, - удовлетворённо
вздохнув, протянул я.
- Послушайте, дядьки, - приподнялся
на локте со своего места Вигир. Как-то так вышло, что он, весьма
впечатлённый демонстрируемыми боевыми навыками, сначала Глушакова
стал прозывать дядей Сергеем, а затем и меня - дядей Пашей. Святым
отцом он и прежде меня называть не мог - свежа ещё была ненависть к
инквизиции, - поэтому обычно обращался неопределённо на “вы”, а вот
теперь нашёл нейтральную форму обращения, не вызывающую у него
внутреннего конфликта. Нас, в общем-то, это тоже не раздражало, так
что воспринимали мы ситуацию вполне благосклонно.
- Чего тебе? - откликнулся я.
Парень немного замялся, но, чуть
покраснев, всё-таки продолжил:
- Я про то, что меня… со мной… в
общем, когда старшие студентки схватили меня в парке, они хотели со
мной…
- Переспать, - подсказал я
нейтральное обозначение тех событий. Ну не изнасилованием же
называть, умаляя мужское достоинство?
- Да, - облегчённо выдохнул тот. - В
общем, я хотел спросить: это нормально?
- Нет, конечно, - фыркнул я, понимая
опасения парня, - ничего нормального тут нет, и если подобное
попробует повториться, мы тут же это пресечём, можешь не
волноваться.
- Да нет, тут такое дело... - Вигир
ещё больше покраснел. - А если… ну, если я сам такого хочу?
Глушаков хрюкнул, покашливанием
маскируя смех, а я выдал озадаченное:
- Хм… - не зная, что и ответить.
- Просто я ещё ни разу ни с кем, -
зачастил паренёк, - а одногруппницы говорят, что тут это всё не
запрещено, что мы уже считаемся совершеннолетними, да и про тебя,
дядь Паш, говорили, что ты в первый же год в своей группе всех…
Серёга хрюкнул снова, и теперь уже
покраснел я сам. Это же надо, какие слухи до сих пор бродят по
академии. Хотя чему удивляться? Глупо было считать что они так
легко заглохнут. Ещё и прозвище мне наверняка прилепят со временем,
когда размер моих гипотетических постельных подвигов вырастет до
совсем уж неприличных высот. Какой-нибудь “мегапихарь” или
“супертрахарь”.