Полумрак комнаты после яркой, залитой солнцем кухни был приятен для глаз. Он поставил графин на уже прибранный стол. Всё было разложено, нарезано, стояли две пустые кружки. Повернулся к Вере и замер. Она стояла к нему спиной, в расстёгнутом в ярко-жёлтом халате, и наклонившись стаскивала с себя тесные джинсы. Её поза всколыхнула в нём желание, горячая волна прошла по телу. Он подошёл к ней сзади и положил руку на её плечо, твёрдо и сильно надавил, наклоняя её ниже. Она вздрогнула, но осталась в таком положении. Резким движением он закинул халат ей на голову. Неприятно бросились в глаза толстые бледно-розовые обвисшие ягодицы, но желание было сильнее. Сдёрнув вниз с неё плавки, он так же резко сдёрнул с себя брюки вместе с трусами. Ему удалось войти сразу и глубоко. Прижал её к себе и остановился. Пульсирующее движение крови по телу заменяло движение. Где-то в затылке заныло и запульсировало ударами молотка. Вера ойкнула, неловко стиснула колени, прогнулась и этого хватило чтобы он зарычал как раненный зверь. Он почувствовал, как густая, застоявшаяся кровь разжижается, боль в затылке медленно исчезает, принося облегчение. Он резко приподнял её зад и задвигался быстрее выплёскивая в неё горячее семя. Мысли запутались, в глазах потемнело. Он отпустил её, сел на кровать тяжело дыша и в то же время облегчённо. Вера неестественно подогнула ноги и чуть не упала на пол, но успела схватиться за край стола и повернувшись села рядом с ним. Она весело и громко рассмеялась: