Автобус затормозил на остановке. В этом не было ничего примечательного, но проходили минуты, а он все не трогался с места. Застонав от сознания того, что случилась поломка и придется пересаживаться, я открыла глаза.
Так начался этот кошмар наяву.
Сердце дало перебой, и мне стало трудно дышать. Разум отказывался принять то, что видели глаза.
С людьми в автобусе случилось нечто страшное.
Это выглядело так, словно из бывших только что живыми существ внезапно вынули душу, оставив лишь пугающую оболочку. Несколько секунд я ошарашено смотрела на застывшее, словно вылепленное из воска лицо сидящего рядом мужчины. С трудом поднявшись на ноги, я оказалась в окружении других застывших фигур и закричала. «Манекены» никак не реагировали. Стены давили на меня, и, хотя раньше я не замечала за собой боязни замкнутого пространства, почувствовала, что близка к обмороку.
Я не знала, что происходит, что безопасно, а что – нет, но оставаться здесь дольше не могла – рассудок не мог этого выдержать. Продираясь сквозь толпу "манекенов", я бросилась к двери (она, слава богу, была приоткрыта на остановке) и буквально вывалилась на улицу. Там я отползла в сторону и упала на траву.
На мгновение я потеряла чувство реальности и ощущала лишь, что лежу на чем-то мягком. Каждую клеточку тела охватила блаженная надежда – это сон! Страшный, до жути реальный, но это сон! Удивительно, как я не разбудила Ирку; или вопль, от которого чуть не разорвались барабанные перепонки, тоже звучал лишь во сне? Открывать глаза было страшно, и не зря: в ту секунду, как я решилась разлепить веки, я увидела малюсенький «частокол» травы – о, нет!
Шатаясь, я поднялась на ноги и тут же облегченно вздохнула: ко мне по газону бежала какая-то девушка. Я радостно бросилась ей навстречу, но с каждым метром, приближающим меня к ней, понимала – что-то не так, двигаюсь только я, так не должно быть!
Будто я наткнулась на стоп-кадр из фильма. Девушка была одета в спортивный серый костюм, с иголочки новый, светлые волосы с крупными кудрями убраны ободком, в ушах – наушники от плеера. Одна нога стоит на земле, другая – парит в воздухе. Это неправильно. Неестественно.
– Эй, – жалобно позвала я, стараясь достучаться до нее, – вы слышите меня? Что с Вами? Очнитесь!
Повинуясь какому-то нездоровому любопытству, я протянула руку и осторожно коснулась ее щеки.