– Вы не хотите этим заняться? – спросил завотделом.
– Нет. Не хочу.
– Почему? – поразился зав.
– У меня дочь заболела. Поэтому.
– Дети обязательно болеют, – объяснил зав. – Иначе они не растут.
Беспечность зава как бы снимала опасность с Ани. Дескать, не она первая, не она последняя. Веронику гораздо меньше устроили бы сочувствие и испуг.
– А что с девочкой? – уточнил зав.
Вероника сказала диагноз.
– Это Егоров, – с той же легкостью отозвался зав. – Вы должны выйти на Егорова. В отделе науки должен быть его телефон. Он у нас несколько раз выступал на научных средах.
– Егоров? – переспросила Вероника.
– Это гений. Последняя инстанция перед Богом. Стойте здесь, никуда не уходите. Я вам сейчас принесу его телефон.
Зав исчез, будто испарился. Ему было легко двигаться, потому что у него был дефицит в весе. Он весил на двадцать килограммов меньше, чем принято при его росте, и поэтому мог подпрыгивать и парить в воздухе.
Вероника стояла обескураженная. Действительно, как можно было при ее танковом устройстве пустить Аню в поток, когда существует гений Егоров, который может то, чего не может никто.
Зав принес бумажку с телефоном из семи цифр – код от сейфа, в котором лежит Анина жизнь и ее, Вероникино, бессмертие.
Вероника вошла в свой кабинет, тут же набрала семь цифр, секретарша Егорова тут же соединила. Вероника услышала голос человека, который торопится, но не просто торопится, спасается бегством из пожара, а вокруг него все горит, трещит и рушится, и если он сию секунду не выпрыгнет в окно, то на него сверху упадет горящая балка. А тут еще звонит телефон и надо разговаривать.
– Да…
– Здравствуйте, – растерянно произнесла Вероника. Она не умела разговаривать, когда ей не были рады. А ей не были рады. Это очевидно.
– Кто это? – отрывисто, торопливо, напряженно.
– Меня зовут Вероника Андреевна Владимирцева. Я мать девочки Ани Владимирцевой, трех лет.
– Короче, – приказал Егоров.
– У нее вульгарный пиелонефрит или врожденный порок почки…
– Запишитесь на консультативный прием. С собой должны быть рентгеновские снимки.
Разговор был окончен.
– Их нет! – выкрикнула Вероника, чтобы продлить разговор. Чтобы Егоров не положил трубку.
– Сделайте.
– Это невозможно! – снова выкрикнула Вероника.
– Почему? – удивился Егоров, и впервые она услышала человеческие интонации.