Подъехал Кепа.
– Ну что, декурион, – щурясь на низкое закатное солнце, сказал он. – Похоже, заварушка намечается?
Был он непривычно серьёзен и выглядел тоже непривычно: в тщательно, на все застёжки, застёгнутой кольчуге, с выглядывающим из-под неё тёмно-красным шейным платком, и в надвинутом на глаза, давно не чищенном, местами позеленевшем шлеме.
– Похоже, – сказал Саксум.
Кепа оглянулся на торчащую на холме парочку, сплюнул сквозь редкие зубы и снова спросил:
– Как думаешь, могут они прямо сегодня, сходу, ударить? Или ночью.
Саксум покачал головой:
– Нет. Вряд ли. Я Такфаринаса знаю. Он сходу в бой не полезет. Я думаю, они ещё и завтра ничего предпринимать не станут. А может даже, и послезавтра. Пока свой лагерь не оборудуют, пока, понимаешь, всё не разведают да не разнюхают. Только тогда.
– А может, они и вовсе к нам не полезут? – с надеждой в голосе спросил Кепа. – Может, они мимо нас и – фьють, – он отмахнул рукой себе за спину, – прямиком на Ламбессу? А? Как думаешь?
Декурион снова покачал головой.
– Нет. Даже не надейся. Такфаринас такую острую колючку в своём заду не оставит. К нам они, это ты будь уверен, – он помолчал, а потом добавил веско, как припечатал: – К нам!..
Когда стемнело, Саксум решил подняться на крепостную стену – посмотреть что да как. На выходе из казармы он столкнулся с младшим братом.
– Ты куда? – спросил он Ашера.
– К тебе… А ты куда?
– На стену хочу сходить. Взглянуть.
– А можно с тобой?
– Пойдём.
Они двинулись через тёмный пустырь. Луна ещё не взошла, и на пустыре не было видно практически ничего, кроме тусклого красноватого света тлеющих углей в ближайшем очаге-времянке, почему-то не залитом, как это полагалось, водой. Посреди пустыря едва различимыми островерхими пирамидами чернели в темноте поставленные днём палатки лазарета. Ашер зацепился ногой за растяжку и шёпотом выругался.
– Куда тебя распределили? – спросил его Саксум.
– Внутренний караул. Северные ворота, – ответил Ашер. – Четвёртая стража.
– Так чего не спишь?
Ашер помялся.
– Не хочется.
– Надо поспать, – наставительно сказал Саксум. – Обязательно. А то потом тяжко будет. Особенно перед рассветом. Сейчас не лето: ночные стражи – длинные.
– Знаю, – вздохнул Ашер. – Но всё равно не могу… Как-то меня даже слегка знобит от всего этого.
Старший брат тоже вздохнул.