Ильич вскочил с кровати, и, стремглав, бросился к домашней аптечке. В одно мгновение он осушил пузырёк с настойкой валерианы.
«Император Валериан был ярым гонителем христиан, и Бог покарал его тем, что Валериан попал в плен к Шапуру I, и служил тому опорой, при посадке в седло! А после смерти Валериана, его набальзамированное тело было выкрашено в красный цвет и выставлено напоказ в одном из языческих храмов. Изречение: „на миру и смерть красна“ здесь явно не подходит, а вот валериана – Божие успокоение!» – подумал, захмелевший, от спиртовой настойки валерианы, Ильич. Но тут же всплыла в его голове ассоциация красного набальзамированного тела Валериана, с набальзамированным телом, изображающим Ленина, в мавзолее, на Красной площади! А сравнение масштабности грехов Валериана и Ильича, и явное многократное превосходство греховной масштабности Ильича, вновь всколыхнули в его душе бурю горьких чувств, и спровоцировали отчаянное сердцебиение! Эти душевно-сердечные бурные волнения, Ильич, не раздумывая, принялся утихомиривать (будто подливая масла в огонь, или заливая пламя бензином) лошадиной дозой алкоголя, но допился лишь до белой горячки! И пригрезились ему, на донышках опорожнённых им бутылок, обидно дразнящие его, зелёные, синие и лиловые черти, строящие ему рожи и показывающие неприличные, но красноречивые жесты!
– На обиженных воду возят, так вы, черти собачьи, хотите меня обидеть так, чтоб всю морскую воду, на мне, можно было в ад перевезти?! Да я всех вас, вместе с тарой, побью! – вскричал Ильич, и стал вдребезги разбивать бутылки о стены комнаты, но в звоне бьющегося стекла, ему чудился звонкий и наглый смех чертей! Теперь они виделись ему в осколках разбитых бутылок, будто люди в окнах домов, и он яростно попирал ногами эти осколки, но это лишь усиливало звучание «наглого смеха»!!
Наконец, Ильичу удалось, в порошок, растоптать осколки бутылок сапогами, и одержать кажущуюся победу над чертями «стерев их в порошок» – словно жерновами мельницы перемолоть зерно в муку! Отмучившись этим занятием, он заснул от усталости.
Проснувшись, он осознал, что его победа была лучше пирровой тем, что была бескровной, даже его «ахиллесовы» пятки не пострадали, как и иные части подошв ног, не говоря уже об ахилловых сухожилиях; но хуже тем, что была лишь галлюцинацией. И пусть прежние его мечты и моральные ценности были, ещё до этого, вдребезги разбиты, но евангельские моральные ценности в нём не пострадали, а муки совести вновь напомнили о себе, они казались ему более мучительными, чем знаменитые «танталовы муки»!! Ильичу даже, с горя, померещилось, что он находится не на вилле «Паскуале», а в подвале «Ипатьевского дома», и на белой стене, страшнее, чем в фильмах ужасов, идут видения казни семьи бывшего императора Николая II, во всех кошмарных подробностях!!! В Ильиче взыграл гороскопический телец, и он, с горя и бед, стал своим мощным лбом биться о стену, да так, что, разбив лоб и проломив наружную стену, вывалился на улицу, в бессознательном состоянии.