– Мы уже дома, – ответил Нагерт, поднимаясь с места. – В любом случае я не вижу иного выхода. Если будут предложены другие решения – я их рассмотрю.
Предложений не последовало, поэтому на следующий день корабль начал уверенное погружение в глубь планеты в районе самых больших горных цепей. Поверхность была твёрдой, гораздо твёрже гранита, но для Зео не было ничего невозможного. Километр за километром, медленно, но уверенно он приближался к расчётной точке, где должен был создать своеобразный карман и уже оттуда толкать и выводить планету на заданную орбиту.
Неожиданно горная порода провалилась, и они попали в гигантский тоннель. Двигатель, совершенно исправный, самостоятельно выключился и больше не включался.
– Приехали, – почесал затылок Понт, а Нагерт отправил группу обследовать неизвестный тоннель.
Впрочем, они быстро вернулись.
– Мы смогли пройти не больше десятка метров: в тоннеле мощное защитное поле. Каждый шаг давался с трудом, души наполнил беспричинный леденящий ужас. С ним можно было бороться, но сердцебиение замедлялось. Мне кажется, что еще один-два шага – и наши сердца остановились бы навсегда, – докладывал командир группы Шейк.
Нагерт молчал. Тоннель и его защитное поле не могли появиться сами по себе, хотя, по данным Совета Галактики, юная планета необитаема и раньше никакой развитой цивилизации не принадлежала. Отправили роботов, но и они, дойдя до определённого места, вернулись с сообщением:
– Дальше может пройти только капитан Нагерт. Остальным путь закрыт.
Командир решил лично выйти наружу и, к своему удивлению, спокойно зашагал по тоннелю. Наблюдая за ним, Шейк попробовал пойти следом, но не тут-то было.
– Вернись! Если это ловушка, мы останемся без капитана! – крикнул он, но не получил ответа.
Нагерт быстро удалялся от корабля, словно растворяясь в этом мрачном тоннеле, в который никогда не заглядывал луч света. Экипажу оставалось только ждать и надеяться на благополучное возвращение командира.
Для Нагерта не существовало никаких преград. Вскоре тоннель плавно перешел в лабиринт, который словно звал и манил его внутрь. Каменные своды сменились полупрозрачными стеклянными, вдали забрезжил белый свет, и, миновав несколько поворотов, он очутился перед нестерпимо яркой световой преградой.
– Вперёд, – велел его внутренний голос, и тело послушно следовало его указаниям, мало прислушиваясь к голосу разума.