Прапорщик рассказал нам, как пройти к офицерской палатке. Там сейчас должно находиться наше начальство, в том числе командир моей роты майор Виктор Б. Нужно было идти представляться.
Стемнело, и я достал из чемодана фонарик. Подсвечивая себе дорогу, мы пошли к палатке офицеров. Нужно отметить, что фонарик у меня был особенный – без батареек. Для того, чтобы заставить светиться в нем лампочку, приходилось постоянно нажимать на выступающий рычаг. Внутри фонарика разгонялась маленькая динамо-машина – и вуаля! Да будет свет! При работе фонарик издавал негромкое жужжание, слышимое на значительном расстоянии.
Так вот, приближаемся мы к офицерской палатке. И видим, как внутри нее неожиданно гаснет освещение. Ну, такие мелочи нас остановить не могут. Откидываем полог и проходим внутрь. Я иду первым и освещаю внутренности палатки. Двумя рядами в ней стоят металлические кровати, застеленные синими армейскими одеялами. В луч фонарика попадают чьи-то лица. Звучат ругательства, и тут же вспыхивает яркий свет. Видим, что все офицеры собрались в углу палатки за импровизированным столом из нескольких табуретов. На «столе», на газетной скатерти, теснятся железные кружки, консервные банки, хлеб и что-то еще, заботливо прикрытое полотенцем.
Как позже выяснилось, произошло досадное недоразумение. Мой фонарик был точной копией фонарика начальника штаба полка. Офицеры собрались в палатке, чтобы отметить день рождения одного из сослуживцев. Поскольку употребление спиртных напитков во время учений командованием строго пресекалось, услышав характерный звук, они всполошились и выключили свет.
Когда ругательства немного стихли, я задал вопрос:
– Здесь есть майор Б.?
Со стула поднялся высокий, худощавый офицер. Сложением и легкой сутулостью, он напоминал хищную птицу, готовую вот-вот клюнуть зазевавшуюся добычу. Из одежды на нем были только майка и форменные брюки на подтяжках, заправленные в хромовые сапоги.
– Я – майор Б.! – грозным голосом произнес он.
Подойдя к старшему офицеру строевым шагом, я представился по всей форме и доложил, что прибыл в его распоряжение для дальнейшего прохождения службы.
– Ну что ж, – зловеще улыбаясь, произнес мой новый командир. – Тогда давай вливайся!
И он протянул мне кружку, на дне которой плескалась неизвестная жидкость. Наклонившись к столу, майор макнул крохотный ломтик хлеба в банку тушенки. Судя по всему, мяса там уже не было, поэтому хлеб увенчал кусочек белого жира. Передав мне сию «тартинку», мой начальник замер в ожидании. Я почувствовал на себе испытующие взгляды всех присутствующих в палатке офицеров. Отступать было нельзя. Я храбро поднес кружку ко рту и сделал большой глоток.