– Наверное, золотого, – текли неосознанно мысли; в то время, как пальцы, сведенные судорогой, медленно смыкались на рукояти, – для всех; а для меня сейчас зеленого, цвета… Источника.
«Зрители», все пятеро, если и хотели что-то сделать, броситься к мальчику к примеру, то успели разве что охнуть, да шагнуть вперед на пару шагов – когда Олег как-то легко, без сопротивления плоти, выдернул лезвие из груди, и поднял его повыше – насколько хватило длины рук. А хватило их так, что от острия до раны на груди – ее, узкую и скорее черную, чем алую, Олег тоже видел – было не больше десяти сантиметров. И на этом острие формировалась капля. Большая, изумрудного цвета, отчетливого в ночи настолько, что не оставалось сомнения – ее сейчас видит лишь сам Олег. Остальные же не отводили взглядов от острия – словно ожидали: Кот сейчас опять уронит нож вниз, затыкая рану. Но никто теперь не делал даже единого движения.
Кроме артефакта, чуть дернувшегося в ладонях, отчего капля, достигшая уже размеров кулачка мальчика, сорвалась вниз. Опять обожгло – теперь не огнем, а морозом, проникшим внутрь, и заставившим сердечко испуганно сжаться. А потом и заработать ритмично. Олег только теперь понял, что до этого момента стука собственного сердца не ощущал. Может, просто не обращал внимания?
Холод, тем временем, словно стекал по ране вниз, достигнув абсолютной своей величины там, где когда-то острие прорвало кожу, и скрежетнуло по камню жертвенника. И это было точкой, завершившей действо. Остатки капли словно заткнули дырку в теле; одновременно такое же чувство, чуть тянувшее, словно свежий шрам кожу, зародилось и поверх груди. Но порадоваться Олег не успел. Он вдруг понял, что легкого тепла и чувства родства от земли больше нет. Что Источник действительно, умер! И что…
– Убийца…, – прошептал он, в ярости собираясь отбросить в сторону нож.
Не успел – раньше чьи-то заботливые руки буквально подхватили ребенка, укутывая его в одеяло, вместе с ножом. А от того, прижатого опять к груди, теперь не острием, а всей плоскостью, вдруг истекло… пусть не такое же родное тепло, как от Источника, но все же…
– Он словно извиняется, – с удивлением понял Олег, – словно говорит: «Это не сам я; меня просто таким создали!». Или я окончательно сошел с ума? Ну ка, посмотрим на реакцию парней. Сашка!