.
– Да, дорогой, – сказала Либерти.
– «Сапфир», – добавил Маршалл, – а не то дерьмо.
– Настоящая дива.
Провожая его взглядом, пока парень грациозно скользил между столами, Либерти выпустила из носа двойную струйку дыма.
Натали одарила ее понимающим взглядом.
– Либерти.
– Да-да, я жалкая. Знаю.
– Но он такой… – Натали развела руками, не найдя слов.
– Я в курсе, поняла? Это бессмысленно. Каждый раз, когда открывает рот и из него вырывается что-то эмоциональное, он явно показывает, насколько недоступным является. – Либерти бросила сигарету в стакан из-под коктейля Маршалла. Та зашипела, угодив в кубик льда. – Но есть ли в том моя вина? Он высокий, красивый, умный и забавный. Он практически живет в спортзале и зарабатывает кучу денег. – Она поморщилась. – Я не влюблена в Маршалла. Просто хочу себе точно такого же мужчину.
Натали улыбнулась подруге.
– Возможно, ты нашла бы соответствующего этим критериям мужчину, если бы не встречалась с Маршаллом каждый вечер.
Либерти фыркнула.
– И это говорит женщина, которая не спала ни с кем с… не знаю, никогда?
– Нет, – щеки Натали запылали, – однажды. Я рассказывала тебе про него.
– О да, – вспомнила Либерти, – блондинистый никто, с которым ты переспала во время путешествия сюда.
То, что Либерти окрестила путешествием, Натали называла побегом, миграцией после смерти родителей из Сан-Диего на север. Молодой человек, с которым она познакомилась в Санта Барбаре, пах песком с пляжа и лосьоном от солнца, но вел себя мило и внимательно. Не ее романтический идеал, но где такого найти? Друзья уверяли, что Натали встретит кого-то, если постарается, ей это было известно и без них. Она ходила с ними в бары и клубы ради дружбы, а не пьяного флирта с незнакомцами в надежде найти неграненый алмаз с сердцем поэта. Шансы, что это произойдет, считала она, стремились к нулю. Поэтому персонажи ее книг – лучшая компания.
Натали опустила взгляд на напиток.
– Милая, я дразню тебя. – Либерти выпила коктейль и посмотрела на оставшиеся кубики льда. – Ты влюблена в мужчин, которые существуют только в книгах, а я в мужчину, который существует только в моей голове. Мы обе одинаково жалкие.
Натали собиралась возразить, но Либерти практически озвучила вслух ее мысли. И в любом случае она не могла ругать подругу из-за Маршалла. Прошлый парень Либерти был «слишком грубым». Описывала она его только так и только это позволяла говорить другим, не грозя откусить им головы. Маршалл же был милым. Добрым. Джентльменом.