– Что за бред ты несешь? Как ты смеешь? – запнулся Владимир Ковалев.
– Я думал, ты мне хочешь помочь. А ты… просто Иуда.
– Не смей со мной говорить в таком тоне. Я – твой отец! – повысил голос Владимир Ковалев.
– У меня был отец, но его больше нет, – сказал Андрей, повернувшись к выходу.
– Постой, Андрей, дай мне все объяснить, – остановил его Владимир Ковалев. – В тот вечер, когда ты показал мне фотографию той женщины, я вспомнил об одном старом деле и обнаружил связь между ними… Пойми, это дело представляет угрозу национальной безопасности. Я должен был обо всем доложить!
– И ты сделал это, а в результате следить стали за мной. Спасибо, папа, за заботу! – саркастично заметил Андрей.
– Тебе ничто не угрожало, – возразил Владимир Ковалев.
– Да, наверное, ты прав. И мне ничто не угрожает. Только отчего-то я тебе не верю. Скажи мне, что скрывает правительство? Свои контакты с пришельцами? Но в таком случае утечка информации им вовсе ни к чему, а я – ненужный свидетель, каковых принято ликвидировать. Ведь так у вас в конторе говорят? – сказал Андрей Ковалев, вперив свой взор в отца. У того глаза вдруг увлажнились.
– Мне дали слово, что тебя не тронут.
– Дали слово, говоришь? – усмехнулся Андрей и, повысив голос, добавил. – А чего стоит слово чекиста? Ты что, своих коллег не знаешь? Лицемер!
– Я перед тобой ни в чем не виноват, я только исполнял свой служебный долг, – отвернувшись в сторону, упрямо проговорил Владимир Ковалев.
– Долг! Безопасность! Любите вы бросаться пафосными словами, прикрывая свои грязные делишки. Ты говоришь о национальной безопасности, имея в виду государство, его безопасность. Безопасность людей, стоящих у кормила власти. Видимо, прав был Вася Егоров, когда говорил, что эти люди ведут страну к пропасти…
– Тише, не так громко, – сказал Владимир Ковалев, беспокойно оглядываясь.
– А чего тебе бояться на восьмом десятке лет? Ты недостаточно пожил на этом свете? – возмущенно проговорил Андрей. – В конце концов, не тебе, а мне будет вынесен и подписан смертный приговор… Но сколько еще жертв будет принесено на алтарь национальной безопасности?! – прокричав эти слова, он вышел на лестничную площадку, потом вернулся назад и докончил свою речь. – Я не верю в честность тех, кто бросил нас погибать на Донбассе! Но я верю в высшую справедливость, которая рано или поздно восторжествует! И каждому воздастся по делам его…