Незнакомец выругался – дедушка тоже использовал это слово, хотя больше любил другие выражения, – и отпрянул. Глаза его вытаращились, как на ритуальной маске племени гребо из Кот-д’Ивуара, что в Западной Африке. Мы видели такую в дедушкиной энциклопедии.
– Стойте тут, никуда не уходите!
– Корабль скоро отплывает? – прокричала ему вслед Эл, но он уже скрылся в тени склада.
Дверь скрипнула и со стуком захлопнулась. Эл взглянула на меня, закашлялась и выпустила мою руку.
– Ой, Кэт, мы совсем забыли про твой свитер!
Я так перепугалась, что перестала дышать. Уронив рюкзак, сбросила пальто и при помощи Эл принялась поспешно стягивать через голову свитер, словно тот кишел пауками. Мокрая тряпка упала на каменистую землю, и на меня пахнуло кислым, теплым запахом.
– Что будем делать? – с тревогой спросила Эл. – Он же скоро вернется!
Сестра обежала склад, нашла ржавое причальное кольцо и начала привязывать к нему свитер, затягивая рукава морскими узлами. Я бросилась помогать, хотя замерзшие пальцы почти не слушались. Забросив свой груз подальше в неспокойные воды гавани, мы с Эл поднялись по каменистому склону, едва переводя дух и изо всех сил стараясь не плакать.
Внезапно ветер переменился и оттолкнул нас от края. Мне снова почудился запах крови: кислый и темный.
– Бывалый моряк не покинет порт в пятницу, – прошептала я.
– Сегодня суббота, балда! – напомнила Эл, крепко сжав мою руку.
Но я знала, что ей так же страшно, как и мне, и тоже хочется вернуться.
– Думаешь, справимся, Эл?
Мы смотрели на гавань, на маленький островок Инчкит, на танкер на горизонте. Дрожа от холода, держались за руки и стояли так близко, что слышали биение сердец друг друга, а над Северным морем медленно вставало солнце, заливая небо багрянцем. На лице сестры расплывалась широкая страшная улыбка, которую она сдерживала, пока мы брели в темноте по бесконечным пустым улицам. Ее не смогла стереть ни сирена, ни скрип и хлопанье двери склада. Эл продолжала улыбаться как ни в чем не бывало.
– Мы не покинем друг друга никогда-никогда. Повтори!
– Никогда, – прошептала я.
– До тех пор, пока мы живы!
Раздались шаги, кто-то громко выругался. Свет фонаря ослепил нас, и мы больше не видели гавань, только друг друга. Эл сжала мою руку еще крепче, и я нервно сглотнула, наблюдая, как ее улыбка становится резче и постепенно исчезает.