Она смотрит на меня с таким потрясением, что я начинаю беспокоиться. Когда она снова кладет руку мне на грудь, и я резонирую, она отдергивает руку так быстро, как будто дотронулась до чего-то холодного, как лед.
– Йа нмгу эт прзнести, – говорит она мне и снова прижимает руку к моей груди, а затем к своей. – Шорши.
– Шиооршии, – повторяю я.
Ее лицо светлеет.
– Дэ! – Она радостно похлопывает себя по груди. – Шиорши!
Она не пыталась рассказать мне о своем кхуйи или об отсутствии резонанса, это ее имя! Она снова касается своей груди и выжидающе смотрит на меня.
Сбитый с толку, я касаюсь своей груди.
– Вектал.
Ее челюсть выпячивается, и она пытается правильно произнести мое имя, но выходит что-то похожее на «Хуптал», она не может произнести первый слог. Все в порядке, это только начало.
– Хуптал, – радостно говорит она и снова похлопывает себя по груди. – Шорши.
Ее собственное имя состоит из искаженных звуков, но я стараюсь произнести его, чтобы сделать ей приятно. Значит, она Шорши.
Шорши для меня загадка. У нее нет ни хвоста, ни шерсти, она носит странную одежду и ходит по опасным охотничьим угодьям без оружия, она слабая и мягкая, у нее нет кхуйи и она не говорит на моем языке.
Это какая-то бессмыслица. Как Шорши здесь оказалась? У каждого существа есть кхуйи. Мой народ, са-кхуйи, единственный разумный народ в мире. Есть метлаки, но они покрыты шерстью и не умнее камней, они даже не овладели огнем.
Шорши умна. Она не отшатывается от огня, как метлак, она понимает его пользу. Она одета в выделанную кожу, ее сапоги прекраснее всех, что я когда-либо видел. Шорши из чужого народа, она пришла из далекой чужой страны.
Но какой? Я не могу ее спросить. Мы едва можем общаться.
И тогда мне приходит в голову мысль… она не резонирует, она не чувствует того же, что и я потому, что у нее нет кхуйи, может, никогда и не было.
Меня охватывает такое сильное чувство потери, что я оскаливаю зубы. Этого… этого не может быть. Как так получилось, что она не может резонировать со мной? Что мы не связаны? Я нашел свою вторую половину после стольких лет и… она как будто мертва для меня. Эта мысль душит меня. Отсутствие кхуйи – это смертный приговор. У меня болит душа от того, что я вижу Шорши такой живой и такой обреченной.
Но нет, она моя пара, моя вторая половинка. Я сделаю для нее все.