Раскинувшийся перед Теламоном сад радует глаз ярким разноцветьем: здесь и гранатовые деревья, и синие васильки, и белые водяные лилии в зеленом мраморном пруду.
Жена Хати-аа и ее маленькая сестренка играли со своими питомцами. При появлении Теламона обе застыли и уставились на него.
Младшей сестре Меритамен шесть лет. Голова у нее выбрита наголо, оставили только косицу на виске. Девчонка бегает почти голая, если не считать набедренной повязки из голубого бисера. Теламон ни разу не видел ее без любимой кошки.
Супруга Хати-аа весьма хороша собой: она чем-то напоминает Теламону ручную газель, которая ходит за Меритамен по пятам. Большие темные глаза, обведенные черным, длинная челка, закрывающая лоб, многочисленные тонкие косички, рассыпавшиеся по спине. Узкое платье из белого льна с тонкими складками выгодно оттеняет ее гладкие коричневые плечи и узоры из хны на ступнях.
Чтобы показать, как непринужденно он чувствует себя в ее присутствии, Теламон положил шлем на землю, сполоснул руки в пруду, а потом стал умываться.
Младшая сестренка подхватила кошку на руки и попятилась. Меритамен положила ладонь ей на затылок, будто хотела защитить малышку.
– Охота прошла удачно, господин Тел-амон? – тихо спросила жена Хати-аа.
Во дворце акийским владеет только она: научилась от няньки. Но Меритамен старается лишний раз не встречаться с Теламоном взглядом, и это его ужасно раздражает. Теламон ведь парень видный, ну чем он ей не угодил?
– Подстрелил леопарда и двух детенышей, – ответил Теламон, выжимая длинные косы: такие носят все воины.
Вдруг малышка сдавленно хихикнула. Меритамен обернулась и ахнула.
Теламон застыл как вкопанный. Газель только что навалила аккуратную кучку помета прямо в его перевернутый шлем!
От гнева у Теламона кровь зашумела в ушах.
– Ах ты, грязная…
Теламон замахнулся ногой, но эта тварь убежала в коридор.
Малышка тщетно пыталась сдержать смех, зарывшись лицом в кошачью шерсть. Наверху, на балконе, раб фыркнул и тут же зажал рот рукой.
Меритамен пришла в смятение:
– Прости, господин Тел-амон.
Жена Хати-аа отдала резкий приказ рабыне, и та кинулась вытряхивать из шлема помет.
Схватив шлем, Теламон зашагал прочь. Но в ушах так и стоял смех рабов и женщин.
Казалось, будто он целую вечность поднимался по лестнице, ведущей на мужскую половину дворца. Добравшись до своих покоев, Теламон сорвал с себя пропитавшуюся потом тунику и крикнул, чтобы ему подали воды и вина. Никогда еще Теламон не испытывал к Египту такой ненависти, как в этот момент. Все здесь смотрят на него свысока и насмехаются над ним!