– Убить его! – запоздало крикнул Фелан.
Но ни у кого не оказалось взведенного и готового к бою арбалета. К той минуте, когда Вато наконец успел наложить стрелу на лук, его цель уже унесло коварными течениями вод. Несмотря на то, что тучи уже унесло ветром и на небе снова выступили луна и звезды, света было все так же мало. И хоть темнота почти целиком скрывала мальчишку, Вато все равно выстрелил.
От удара стрелы у юноши перехватило дыхание. Боль в плече открыла его сознанию призрачное, затянутое дымкой видение. Женщина в черной вуали улыбнулась ему сквозь дымку, потом нахмурилась, возмущенно взмахнула рукой и исчезла. Когда женщина вновь появилась, она уже сидела на высоком троне, будто целиком выточенным из цельного куска абсолютно черного дерева, вместе с худощавым молодым мужчиной. Тот, весь в черном, держался за ее колени.
– Присоединяйся к нам.
– Где я? – спросил мальчик.
Женщина казалась озадаченной, будто он имел в виду не то, что сказал. Но мысли юноши уже занимало иное. Он складывал воедино обрывки воспоминаний, старался понять, почему его заперли за фальшивой стеной в том доме. Как он там оказался вообще. Огонь и лед, земля и воздух. Все начал огонь. Он перепрыгивал со здания на здание, разгораясь все ярче. Один мужчина убивал другого. Женщина с изуродованным лицом, которая ненавидела его. Юноша мучительно пытался вспомнить, кто же она. Вспомнить, кто же он сам.
Но прежде, чем мутная вода лагуны поглотила юношу, в памяти всплыло только одно слово – Астрэит. Смысла в этом слове было не больше, чем в видении женщины под вуалью. Люди, прорубившие юноше путь на свободу, удалялись в одном направлении, а течение несло его совсем в другом. Интересно, что будет дальше? Наверное, он умрет. Может, стоит прекратить барахтаться? Юноша перестал бить ногами, и кандалы немедленно потянули его вниз.
Он почувствовал соль, которая обжигала каждую трещину искусанных в кровь губ и погрузился еще глубже. Муть вверху, тьма внизу. Пальцы ног коснулись жидкой грязи, но он все так же продолжал погружаться глубже до тех пор, пока не ощутил гальку под ногами. Устав бороться, он окончательно расслабился и дал легким сделать вдох, который должен был стать для него последним. Вода хлынула в легкие, но она несла жизнь.
Тело пронзали молнии, а в глазах вспыхивало пламя.