Хотя, откровенно говоря, я и сам теперь не слишком блистал. Эх, прошли те времена, когда я, легкий, как тростиночка, мальчонка невесомо скользил меж деревьев. Чем больше набираешь живой вес, тем меньше твой вес как разведчика. Разведчик должен шелестеть по кустам и траве, а не топать носорогом, сотрясая землю.
В нашем сводном отряде собралось полтора десятка человек. Начальник окротдела ОГПУ, еще два наших сотрудника, не считая меня. Мы успели только представиться друг другу и обменяться рукопожатиями, больше я о них ничего не знал. Не познакомились толком, а уже идем вместе в бой. Но так все время бывает там, где эти бои идут.
Остальные в отряде были из милиции, уголовного розыска и взвода конвойной стражи. По замыслу, нашей вооруженной мощи вполне должно было хватить, чтобы окружить хутор Кулибино, где собрались граждане бандиты. Ожидалось, что мы найдем там самого Артема Белоштанного – это не кличка, а фамилия у него такая по метрике, и он самый близкий помощник атамана Шустова. С ним будет еще парочка лесных душегубов. Если информация правдива, то народу нам должно хватить с запасом. Тут еще от выучки бойцов много зависит, а пока, к сожалению, она меня, отличника боевой учебы РККА, не радовала.
Собирались мы на вылазку, как всегда, бестолково, с шумом, понуканиями и недопониманиями. Но так бывает всегда перед хорошим дельцем. Я получил в оружейке у штатного дежурного Богородцева драгунский карабин Мосина – Нагана, а также две похожие на бутылки наступательные гранаты РГ-14, по-моему, еще времен Мировой войны. Когда я сгребал горстями патроны и рассовывал по карманам галифе, а также забивал в специальный кожаный подсумок гранаты, на меня смотрели искоса, как на дорвавшееся до игрушек малое дитятко. Но ведь недаром говорится, что без винтовки, патронов и гранат не живет русский солдат.
Между тем Раскатов перед выходом распределял, кому что делать. Краем уха я слышал, как он в своей привычно грубой и зримой манере выговаривал своему заместителю:
– Тебе что винтовка, что коромысло, Гордеич. Остаешься на хозяйстве!
Этот самый заместитель носил комичную, на мой непритязательный взгляд, фамилию Первак – ну хоть не Первач, спасибо должен говорить и за это. Был он высок, статен, самую малость полноват и весьма смахивал на персонажа дореволюционного синематографа – встречались там такие герои-любовники, которым, в порыве страсти заламывая руки, падала в объятия Вера Холодная. Он единственный был при параде – то есть в военной форме, перетянутый портупеей, с положенными по должности тремя шпалами в малиновых петлицах, и выглядел истинным воином-защитником. Поэтому слова начальника отдела о его сомнительной боевой готовности резко диссонировали с мужественным обликом.