Рита
Настоящее
– Ты чего не разулся? – запричитала подруга.
– Надин, не начинай. Лучше иди занимайся своими женскими делами.
– Яр, – рыкнул Влад.
– Соф, я ничего такого ей не сказал. Просто у меня глобальный пиздец настал, – тяжело выдохнул Огнев и, судя по звуку приближающихся шагов, пошел на кухню.
Конечно же, никто его не остановил. Надя попыталась, но Ярослав ее проигнорировал. Мне ничего не оставалось, как сесть за стол и с умным видом начать пить чай, хотя внутри все подрагивало.
Мужчина появился в дверном проеме, встретился со мной взглядом, прищурив свои ядовитые глаза, и смачно выругался.
– Я и забыл, что вы подруги, – это прозвучало уже более спокойно, почти обреченно.
Огнев перешагнул порог, а следом за ним появились Софийские. И если у Влада был виноватый вид, то подруга хитро поглядывала на меня и на удаляющуюся спину моего мужа.
Яр, не переставая смотреть на меня, подошел к обеденному столу и сел напротив. Я сделала маленький глоток горячего чая, также глядя на мужа.
– Может, чего покрепче? – спросил он, на что я лишь пожала плечами. Вряд ли алкоголь поможет успокоить все то, что до сих пор бушевало внутри меня. Мне бы пустырника или валерьяночки – или всего вместе и сразу.
– Ну, мы пошли, – пискнула Надя.
– Стоять, – опередил меня Огнев. – Вы же не хотите трупов на своей кухне? – произнес он с вызовом, по-прежнему не отрывая от меня взгляда.
Я слабо улыбнулась.
– Это воспринимать как угрозу?
– А кто сказал, что я не переживаю за свою шкуру, особенно когда у тебя в руках кипяток? – Огнев сложил ладони в замок и подпер ими подбородок, все еще смотря на меня.
Казалось, что мужчина даже не моргал. Да сколько можно-то? Я, как та бабочка, увязла в паутине. В очередной раз попала в плен его взгляда и смотрела, смотрела, смотрела.
Влад опустился на соседний с Яром стул, хлопнул того по плечу, и лишь тогда Огнев от меня отвернулся. Я с облегчением уставилась в кружку, чувствуя, как дрожат пальцы.
Потому что Ярослав смотрел не так, как в офисе нотариуса, в его взгляде не было ни желания трахнуть, ни желания убить. Там была какая-то потерянность и обреченность. Давно я не видела его таким, если вообще когда-либо видела.