Взялась за дверную ручку и потянула дверь на себя. Стоило только ступить в коридор, как у меня закружилась голова от облегчения.
Сделала шаг, второй, третий, и, кажется, жизнь начала налаживаться. Ко мне вернулся столь необходимый воздух. И именно в этот момент меня крепко дернули за плечо и запихали в ближайшее помещение.
– Туалет, серьезно? – фыркнула, теряя все самообладание.
– Случайно получилось, – усмехнулся Ярослав, глядя на меня своими стальными глазами, а у меня на душе скребли кошки. И, судя по размеру когтей, которыми они меня царапали, это были настоящие тигрицы. Они драли мою душу изнутри в клочья, когда я смотрела на такое знакомое и до боли родное лицо, которое в то же время было чужим и настолько далеким, насколько могут быть далеки друг от друга разные галактики.
Жесткие, надменные черты мужественного лица, взъерошенные густые светлые волосы, хмурый взгляд и приоткрытый рот, которым Ярослав часто глотал воздух, словно ему было так же, как и мне, тяжело дышать.
Я смотрела на него и не могла оторвать взгляд.
Часто вздымающаяся грудь, крепкие руки, одна из которых опаляла своим прикосновением мое плечо, выжигая на нем свою метку.
Нам нельзя. Нельзя так близко.
– Отпусти меня, – шепнула, теряя себя. Из последних сил пытаясь не показать то, как он все еще на меня действует.
Ярослав
– Отпусти меня, – прошипела она, но я лишь крепче сжал ее запястье.
– Пошли, – холодно отчеканил, добавляя стали во взгляд. Чтобы она с первого раза меня услышала и не вынуждала сжимать руку еще крепче.
– Куда, интересно? – спросила и дернула рукой.
– В клинику. Отведу тебя к гинекологу или куда там в таких случаях надо.
– Это еще зачем? – растерянно шепнула она, и я на мгновение поверил, что это было искренне.
– Чтобы убедиться в том, что ты не беременна от одного из своих многочисленных спонсоров.
– Что?
– Пошли, – упрямо повторил скорее для самого себя, потому что опустил взгляд и засмотрелся на загорелую грудь, аппетитно выглядывающую из не особо-то и откровенного выреза. Так и хотелось оттянуть ворот ее платья.
– Ну, уж нет! А что, если беременна? Господи, Огнев, да ты слышишь, что говоришь?
– Слышу. Ты же сама понимаешь, что тебе будет только хуже при этом «если вдруг». – Сжал челюсти, стараясь не думать, что это «вдруг» и правда имеет место быть, и шагнул к ней, уничтожая и так ничтожное расстояние, между нами. – Не отнимай мое и свое время. Ты сдашь анализы, и, как только я буду уверен, что ты не беременна, мы исполним волю отца. Ты родишь мне ребенка, заберешь завещанные деньги и можешь быть свободна. Навсегда.