– Женщина, ты за все эти годы не сподобилась выучить мое имя! – Я отодвинул стул и поднялся, нависнув над ней. При нашей разнице в габаритах, с ее точки зрения, это должно было выглядеть довольно страшно.
Но Ольга только дернула алым когтем распустившуюся петлю на свитере и тем же невыносимо вредным голосом, глядя снизу вверх, но морально все равно сверху вниз, отчеканила:
– Так. Короче. В следующий четверг в «Орле» в семь вечера. Нам надо обсудить женитьбу сына.
– На ком?! – Я рухнул обратно.
– Вот на ком выберем, на той и женится, – почти ласково улыбнулась она. – Тридцать лет оболтусу, а ты даже не знаешь, где он ночует.
– Это вообще-то логично…
– Вот ты никогда не заботился о нем…
– Женщина, а в лоб? – устало поинтересовался я, раздумывая, как противостоять Ольгиной материнской активности.
И что мне делать с Соней, не вести же ее действительно… Она не готова. Я не готов. Что вообще значит, молодой крокодил пятидесяти лет?! Мне пока сорок восемь!
– Ну хорошо, хорошо, – Ольга погладила меня по плечу. – Но почему тебя никогда не волнует его будущее?
– Оно меня очень волнует, поэтому я по максимуму даю ему самостоятельность, – я глянул на часы. – Так, все, аудиенция окончена. Мне пора.
– Нет, серьезно, Юль, привози Владику новую мачеху. Он пока будет бурлить, я ему как раз впарю, кого нужно, – резко сменила тон Ольга.