– В следующий раз, – отрешенно ответил президент и разъединился.
Мысли всплывали то смазанными бликами, то яркими вспышками, уравнений не предлагая. Зато нагнетали беспомощность перед врагом, задышавшим в спину. Без лица, численности и места обитания, но крайне опасного. Некоего сообщества, изловчившегося проткнуть систему безопасности первого лица, точно целлофановый пакет, или же – что куда печальнее – ее коррумпировать. Но самое трагичное – разложившего его внутренний мир до атомов, после чего склеившего новую персоналию по своему разумению.
Сделано это настолько мастерски, что довлеет чувство: при разработке подкопа мозг экстрасенса спаривался с мощным компьютером. В результате он, владыка седьмой части суши, дистанционно управляем…
Уравнение так и не выстроилось, но контуры происшествия сомнений не вызывали. Некая группировка, решив убрать президента с политического поля, составляет его доскональный психологический/поведенческий портрет. После чего прорабатывает его болевые точки и определяется с главной из них, что, впрочем, особого труда не составляло.
Прикладная психоаналитика – рабочий инструмент провокации. В какой-то момент у заговора вызрело: политическое самоубийство – действенный метод ликвидаций во властном пространстве. Поскольку бэкграунд объекта – криминален, то подтолкнуть его к политическому харакири дело техники, пусть нетривиальной. Главное – полная органичность предприятия, питаемого глубинным психологизмом.
Стержень провокации – подспудный триггер, который фатальную реакцию для объекта запустит. «Курок» следует либо аккуратно смастерить, вытравливая намеки на интересанта, либо – в идеале – его позаимствовать. У лица, не подозревающего, какая дьявольская сила в его новации заключена.
Такая возможность представилась, впрочем, для эры коммуникаций ничего сверхъестественного. Ее уникум заключался только в том, что автор психологической торпеды – априори не ангажированный публицист-иностранец, ни так, ни эдак с российскими реалиями не сопряженный. Классический Никто, упивающийся своей независимостью и оттого максимально достоверный.
Подсунуть текст президенту, наверное, самый трудоемкий элемент комбинации, но предполагаемая близость заговорщиков к трону эту проблему устранила. Понятное дело, риск зашкаливал, и гарантий не было никаких, но замысел сработал, да так, что его итог и оценке не поддается. Ибо президент не только инфицирован идеей фикс, но и поселил этот штамм в Москве в виде живого свидетеля его государственной измены.