Скоро лавина таких комков распространилась по улицам города. Люди даже не прятались, добровольно погружаясь в мусор, становились органичной частью этих потоков, но изнутри им не казалось, что произошло что-то страшное.
Это продолжалось несколько недель, пока, наконец, все жители, города не оказались внутри собственных мусорных сфер, а газетный ком, с которого всё началось, стал таким громадным, что разламывал на своём пути здания и фонарные столбы, а обломки этих строений только пополняли его и другие комки, производные от него.
Когда в городе не осталось ни одного жителя, не задействованного в этом процессе, а половина зданий лежала в руинах, подул ветер и пошатнул могущественную дымку, что накрывала город уже десятки лет.
Серая пелена стала истончаться, разгоняемая порывами ветра, а затем прошёл дождь, что разложил и успокоил мусор, который больше не двигался и стал лежать единой, огромной массой. Всё началось с такого вот дождика, им же и закончилось. Но теперь некому было увидеть всё это, никто не прятался под крышами и зонтиками от «противных» капель, а только тут и там шелестела упаковка.
Через дымку пробился первый полноценный солнечный луч. Всё закончилось.
Иней
Лицо на стене освещалось солнечными лучами.
Его черты, золотистого цвета, несколько менялись, придавая изображению живое, настоящее выражение.
До полудня будет достаточно холодно и с ним ничего не произойдёт. Но как только станет теплее, примерно к полудню, воздух прогреется, как и стена, на которой лицо изображено.
Черты, которые до этого имели определённое положение, перестанут быть таковыми. Глаза, волосы, уши и нос, начнут распадаться на частички, перемещаться, превращаясь в подтёки. Постепенно все черты смажутся и на месте искусно нарисованного инеем лица, будет только мокрое пятно, неопределённой формы.
Это привычное событие и никто уже не обращает внимания на такие лица, появляющиеся на стенах, в совершенно разных частях города. Только все знают, что это – не дело рук человеческих, а странная прихоть природы, забавляться, создавая уникальные образы, ни один из которых не похож на предыдущий.
Морозные лица, как снежинки, всегда уникальны.
Ещё до рассвета они формируются на очередной поверхности, на которой иней способен сотворить портрет, неизвестно кого. Иногда ветер, что продувает весь город насквозь, вместе с этими изображениями создаёт видимость того, что портреты говорят на каком-то древнем, очень певучем и совершенно непонятном языке.