– Можно спросить? – сказала девушка после небольшой паузы.
– Попробуй.
– Почему тебе так важен этот браслет, что ты даже теряешь тут время со мной.
– Кто сказал, что я его теряю?
Девушка вопросительно посмотрела на него, но он не ответил. Очередная тайна…Амели улыбнулась.
– Чему ты улыбаешься?
– Своим мыслям.
– Интересно, какие мысли могли тебя так позабавить? Ты, совершенно беспомощная, сидишь на своей кровати, рядом «мутный тип», – процитировал он Диего, – но ты улыбаешься? А если я маньяк или убийца?
Амели удивленно приподняла брови.
– Хм, если бы ты был насильником, то у тебя для этого был достаточно времени, пока я была в отключке.
– Спешу тебя огорчить, – он понизил голос до шепота, – многие насильники любят, когда жертва сопротивляется – договорил он уже около ее лица. Его нос почти соприкасался с ее.
Девушка задышала чаще, но не от страха, она не боялась его, сама не смогла бы объяснить почему. Пальцами руки он, едва касаясь, провел по ее щеке и спустился ниже, а потом, захватил шею рукой, немного сжав.
– Я могу удушить тебя одной рукой.
– Ты не сделаешь этого – уверенно и спокойно ответила Амели, но рука на ее шее сжалась сильнее, впрочем, не доставляя особого беспокойства – Потому что ты не такой.
– С чего ты взяла это, каратистка? – назвал он ее смешным прозвищем.
– Я не смотрю на внешность, а в душу.
– Да неужели? – он наклонился ближе и прошептал в ухо, вызывая мурашки по всему телу – Не очень-то ты в душах разбираешься, иначе бы увидела, что моя чернее ночи.
– А вот и нет – подражая ему девушка зашептала ему на ухо – Истинное зло всегда скрывается под личиной добродетели и, уж точно не назовет себя злом.
«Ты чудовище!» всплыли в его памяти слова той, которую Арон любил и, которая утверждала, что любит его…пока он не показал ей свое истинное лицо. Уходи, я не желаю тебя знать, я тебя ненавижу! Эхом отдавались слова в его голове, намертво опечатавшиеся в его памяти.
Розали, я так люблю тебя! Нет, я любил тебя. Больше, я никого не полюблю…Арон потер шею, пытаясь избавиться от воспоминаний. Давно голоса прошлого не преследовали его. Почему сейчас они вновь подняли свои уродливые головы? Конечно, из-за Амели. Эта маленькая брюнетка волнует его, потому что она первая с тех пор, кто смотрит на него без страха, отвращения или жалости. Она с первого взгляда проявляла лишь интерес и доброжелательность. Вот и сейчас, он намеренно отталкивает ее и пугает, но, кажется, это привлекает ее еще больше. Что в этой женщине не так? Может у нее какое особое извращение? Или ей не хватает адреналина? Арон потрогал свой шрам. Он ему нравился, хорошо отбивал у женщин охоту заигрывать с ним. Но только не у Амели…