Здесь тебе оторвали крылья
Здесь тебе запретили летать,
Здесь глаза твои тьмой закрыли,
Запретив навсегда мечтать.
Ты избит и закован в цепи,
А на них пудовый замок.
Закрываются двери клетки,
Где сидеть тебе в вечности срок.
Ты не борешься и не споришь,
Ты сломался, поддался им,
Ты признал, что они победили,
Ты не судишь, ты сам судим.
Как шакалы в слепом веселье
Окружили тебя они.
Развлекаясь, шатают клетку.
Вспышки камер и горький дым
Тебе тесно, и страшно, и больно.
Ты так ждал справедливый суд
Ты ошибся. Тебя – ты доволен? -
На позорную казнь ведут.
Приведут тебя к эшафоту,
На посмешище жадной толпе,
Тебя бросят во власть народу,
Что хотел ты спасти. Что теперь?
Ты не жди, ты не жди состраданья.
Ты не жди справедливости дум.
Визг толпы до зрелища жадной
Заглушает весь прочий шум.
И когда прокурор на сцену
Сделал первый тяжёлый шаг
Захлебнулась толпа весельем
Мигом позже стихая враз.
Огласив приговор, как в похмелье,
Все проверив в последний раз,
За спиною захлопнув двери
Он отринул последний шанс.
Это все. Здесь конец истории.
Здесь не будет чудес. Посему…
С дикой жадностью аудитория
Проследит, как ты канешь во тьму.
Стекла слезинка по ресницам,
Закрыла с болью я глаза.
А когда снова их открыла,
Душа моя была мертва.
Душили слезы, дух истерик,
Но я с собою совладав,
Взглянула смело на далекий берег
И путешествие по смерти начала.
Страх, пустота, тоска вселенной
Царили рядом и во мне.
И я бродила в оголтелой, ужасно громкой тишине.
Ни птиц и ни людей,
Кругом пустыня.
Лишь изредка встречаю миражи
Или нечаянно, но твердо наступаю
Я на осколки чьей-то раненой души.
И брызжет кровь, и вскрыты вены.
Увы. Но этим не помочь,
Не смыть уж кровью все следы измены,
Что я оставила, идя из ночи в ночь.
Зачем мне эта боль, скажи.
Ответь, зачем мне эти слезы?
Я одного тебя люблю,
Как лепестки увядшей розы
Я бережно храню слова,
Лишь те, что в сердце отпечаток
Несут от умершего дня.
Того, когда я без перчаток
Сидела молча у огня
И пальцы отогреть пыталась.
И твой горячий поцелуй,
Вернул мне свет, былую радость.
И как лежали на полу,
Небрежно скинуты одежды
И возвращались понемногу
Утерянные вдруг надежды.