– Все они тебя использовали в корыстных целях, – возмущённо подытожила матушка. – Что ты с ними нажил, голубчик Петр Петрович? Ни-че-го ровным счетом! Разве что язву желудка, лысину да растрепанные нервы! Благодаря твоей доверчивости теперь и привести молодую жену некуда. Никогда не думала, что старость коротать придется в убогой однокомнатной квартире с взрослым сыном за ширмой.
Пары были выпущены, и Пётр, прижав к своему длинному субтильному торсу маленькую пышную мамочку, чмокнул ее в седые кудряшки на темени:
– Ну, что ты, родная! Не убивайся так! Сегодня отличный день; слышишь, как воробьишки за окном расшумелись? Обещаю, что Валерия тебе понравится. Хозяйственная. Положительная. Обеспеченная. Одна у родителей. Всё – для неё. Под тёщу тяжеловато будет подстроиться. Чувствую, она против меня настроена заранее, но постараюсь ужиться. Постараюсь, мамочка. Все будет хорошо. И внуков тебе родим обязательно.
Из экономии решили добираться троллейбусом. По дороге на остановку зашли в гипермаркет. Петр купил живописный торт в форме корзинки с клубникой, бутылку игристого вина и букет белых лилий.
Перед загсом улица буднично скучала без свадебных кортежей. До назначенного времени бракосочетания оставалось еще двадцать минут. Анна Петровна, чтобы не озябнуть, пошла обходить ближайшие магазинчики «с экскурсией». Обласканный весенним чистым солнцем, посреди сквера стоял в ожидании нового счастья Петр Музыка, весь торжественный и просветленный.
Прошел час. Невеста так и не явилась.
2014
Хлопнула входная дверь. Об пол шлепнулся ранец. Полетели в угол грязные ботинки.
– А кто это пришёл? – заворковала бабушка, алым передником на большом животе выплывая из кухни, – Наташенька! Красавица наша!
Старушка расцеловала девочку в пухлые розовые щёки, расстегнула пуговки на шубке и развязала тонкие капризные шнурки цигейковой шапки.
– А что у нашей умнички в тетрадочках сегодня? – сюсюкала бабушка между делом.
– «Пятёрочки», бабулюшка, только «пятерочки», – елейно подражала ей внучка.
– Ты мой работничек! Ты моя умная головушка! Проголодалась поди? Мой ручки, голубка, красавица наша.
Основательно заправившись пшённой кашей со шкварками и напившись горячего чаю со сладкими пирожками, Наташенька протопала в комнату, плюхнулась в испуганно охнувшее кресло. Девочка вытянула пухлые ноги в сползших чулках на старый протёртом бархате пуфика, взяла с тумбочки раскрытую толстую книжку и блаженно погрузилась в чтение. Она вдохновенно поглощала страницу за страницей, держа книгу в левой руке, а правой производила весьма странную манипуляцию. Указательный палец ковырял в носу, а средний придерживал на кончике носа сползающие очки. Бабушка вышла из кухни, на цыпочках подошла к читающей внучке и любовно погладила ее по головке с четким ровным пробором меж двух жидких косиц.