Тем временем Ахемен о чем-то поговорил со стражей, и караван заехал в город. В уши Макса ударил непривычный городской шум. Узенькие кривые улочки, толпы людей, в основном мужчин и беленые дома без окон с плоскими крышами, стоящие вплотную друг к другу. Одежда большинства была аналогична той, в которую были облачены караванщики – кусок ткани с дыркой для головы, перевязанный поясом. Изредка попадались люди, одетые более нарядно. Туники были выкрашены и поверх них был завернут еще один кусок ткани, переброшенный через плечо. Один раз Макс увидел крытые носилки, в которых сидел какой-то тип с завитой крупными локонами бородой, в массивном золотом ожерелье на шее, бусах до пупа и браслетах на запястьях. Текстиля на нем было навернуто еще больше, и он был запредельно пестрым. Голову венчала массивная разноцветная конструкция из ткани, украшенная пером какой-то птицы и массивной брошью. Всю композицию можно было бы смело охарактеризовать как «кровь из глаз», если бы не высокомерное холеное лицо товарища в носилках. После непродолжительного раздумья, Макс понял, что это был представитель местного истеблишмента. То, что по бокам паланкина шли стражники, а впереди – двое с палками, только укрепило его в этом мнении. Тем временем, караван приблизился еще к одной стене с воротами. Как выяснилось, внутри города был еще один город. Стражники на воротах были лысые, как коленка и без бород. На поясах были длинные кинжалы, в руках – копья длиной метра два с хвостиком. Ворота перед караваном были открыты без дополнительных вопросов, а Ахемен кивнул страже, как старым знакомым. Улица все время шла в гору, а в конце ее виднелось то самое здание, которое у Макса ассоциировалось со словом «зиккурат». Здоровенная многоярусная пирамида метров пятьдесят в поперечнике и в высоту, внушала трепет даже такому продвинутому горожанину, как Макс. Это сумасшедшее сооружение было целиком кирпичным, и когда наш герой попытался прикинуть, сколько же кирпича ушло на эту стройку, ему стало не по себе. Его отец на строительство дачи покупал десять тысяч штук, и это торпедировало семейный бюджет при ничтожном конечном результате. Тут же счет кирпича шел на многие миллионы. Караван остановился перед приземистым зданием, рабов расцепили и повели внутрь помещения, оказавшимся чем-то вроде казармы. Коек не было, зато была травяная подстилка на полу, служащая заменой этих самых коек. Рабам дали по миске какой-то каши и вдоволь воды, что после рациона в караване было почти роскошью. Мужики повалились на подстилку и предались греху безделья. К всеобщему счастью, до утра их никто не трогал.