Какая-то посудина превратилась в крошку под моей ступней. И что-то жидкое расплескалось вокруг.
– Что за Мрак… – осмотрелся я.
Это были не единственные повреждения. Точнее я сломал только одну тарелку. А кто-то до меня постарался, переворошив кухонные шкафчики, и выпотрошил содержимое холодильного шкафа.
Но не успел я выругаться как следует, как причина этих бед (а я сильно сомневаюсь, что ней Анья живет в таком бардаке всегда) бросилась мне под ноги.
Розовое недоразумение закрутилось на месте радостно рокоча. А потом дракончик остановился и жалобно заглядывая мне в глаза стал проситься на руки, чуть подпрыгивая на месте и нетерпеливо махая крылышками.
Этот взгляд было тяжело вынести. Хотя я всегда считал, что уж кого-кого, а меня подобными штучками не разжалобить.
На руки брать малыша не торопился. Но у кого-то явно были проблемы с терпением. И если летать дракончик пока не мог, то карабкаться, цепляясь острыми коготками научился. Видимо, так он и добрался до верхних шкафчиков на кухне и теперь в пасти у него был небольшой кусок вяленого мяса.
Тяга к мясу – это хорошо. Есть драконы, которые не едят мяса. У таких не вырастает внушительных клыков. Они им ни к чему.
Но о чем я думаю. Это чудо даже внушительные клыки не спасут. Малыш выглядел слишком… Милым, не серьезным, и совершенно не свирепым.
Негодник быстро добрался до моей руки и, карабкаясь, словно по дереву, залез на плечо. Кусочек мяса тут же полетел на пол, дополняя устроенный беспорядок. Зубов ему явно не хватало, чтобы его съесть.
Маленькая мордочка уткнулась мне в щеку издавая всякие непотребные звуки.
Такие жалобные, каких я еще никогда не слышал. На этот рокот в груди что-то завибрировало, сжалось. Не выдержал и погладил дракончика по макушке. Тот радостно потоптался по плечу и облизнул, длинным как у змеи, языком мою щеку.
Тарханеш был прав, драконы любят ласку. Но я не думал, что сами они тоже… Такие любвеобильные.
– Здравствуй, малыш… – произнес я сдержанным шепотом.
В этот момент зажегся тусклый магический светлячок. И моему взору предстала вся картина устроенного дракончиком беспорядка.
А в его эпицентре ней Анья. И от этой картины уже невозможно было отвести взгляд, как бы я не старался.
Ночная рубашка едва прикрывала бедра.
Тонкая хлопковая ткань вообще мало что скрывала. Зато притягивающая мой взор коса была распущена. Золотистая копна рассыпалась волнами по плечам и заканчивалась вровень с ночной рубашкой. А дальше взгляд цеплялся за длинные стройные ножки.