Роксана
Тик–так. Массивные резные часы из темного дерева, стоящие на каминной полке, чрезвычайно громко отсчитывали минуты до появления семьи Финдли у нас в доме.
Мы расположились в просторной светлой гостиной нашего дома. Все помещение было залито теплым магическим светом, будто сейчас намечался какой–то праздник. В камине горел огонь, на небольшом столике, накрытом белоснежной скатертью, разместились чаша с фруктами и кувшин с водой. Это было проявление сдержанного гостеприимства. Не стол, конечно, который собирают по случаю помолвки, но и это уже прогресс.
Мать, облаченная в траурное платье из черного бархата, которое она носила год после смерти отца, нервно металась между окном и камином. Она выглядела отрешенной, и лишь раздувающиеся ноздри ясно давали понять, что она все еще в гневе. Но высшее общество научило ее держать лицо в любой ситуации. Не могла же она появиться перед рыночными торговцами в виде разъяренной фурии! Нет, этого она не могла себе позволить.
– Мам, у нас кто–то умер? – я не выдержала и трех минут этого напряжения.
– Да! – злобно процедила она сквозь зубы. – Моя гордость!
– Так это чудесно! Может, и снобизм с высокомерием отправятся в мир иной?
– Еще одно слово!.. – прошипела мать, раздувая ноздри.
Лив предостерегающе дернула меня в сторону дивана. Пожалуй, и правда стоит немного помолчать. Не следует бросать искру в разъяренного дракона, точнее, в драконицу! Ее пламя может погубить хрупкое перемирие в нашем доме.
Скольких усилий мне стоило привести сестру в чувство, только небесам известно! Мне удалось нарядить ее в нежно–голубое платье, сильно напоминающее подвенечное, и даже получилось вызвать у нее улыбку. Все же она сегодня – невеста! Но сейчас она, будто каменное изваяние, замерла рядом со мной, вложив свои ладошки мне в руки. И даже через перчатки я ощущала этот нервный холод ее кожи. На ее бледном лице отчетливо проступили тоненькие вены, а огромные карие глаза смотрели куда–то в пустоту. Но и сейчас она была прекрасной. Такой женственной, такой нежной…
– Прекрати! – я зашептала прямо над ухом Лив. – Все пройдет отлично! Вы с Дереком будете вместе, это главное! А мама простит тебя. Ты же знаешь, что она быстро отходит.
– Угу… – Лив моргнула, отчего по ее щеке потекла серебристая слеза.