– Ну где же ваши манеры, ребят? – спросила Лаэрта Шпатель, которая вырядилась как женщина лёгкого поведения.
– Где-где… В Караганде! – ответил Лаэрте Карим.
– А ты вообще голая ходишь. – заявила в ответ моралистке Шпатель.
– Зато я…
– Зато ты трёшься об телевизор и мешаешь нам смотреть программы. – безапеляционно ответила мышь сезаму.
Лаэрта захихикала и бросила здоровенную лохань с оливье в сторону Шпатель, но салат против всех законов физики попал в Шнурка и растёкся по морде. Веселее всего было то, что пластилиновая рожа суслика приняла форму лохани. Шнурок вообще умел притягивать к себе неудачи, но у него была какая-то совершенно героическая сила воли, и он никогда не унывал.
-Ну вы даёте! – ответил Шнурок, облизнувшись. – Дайте хоть пожрать нормально.
Вообще, отношения с телевизорами у мультяшек расы сезамов были особенными, но об этом мы пока умолчим. Маша поела и взглянула на Барсика, который выглядел так, будто на его мохнатом лице отразилась вся скорбь еврейского народа.
– Ты чего, Барсик?
– Да я так… Задумался, Маш.
– О чём?
– Ну, ни о чём.
– И действительно, раз ни о чём, то нафига строить такую страдальческую рожу, от одного вида которой повеситься хочется? – спросила его Лаэрта.
– Вот об этом я и говорю. – ответил ему Шнурок, откупоривший бутылку пива и начавший её тянуть, не скрывая своего удовольствия. Шпатель крепко обняла Карима и прошептала на ушко:
– М-м-м… Сладенький мой.
– А, крошка…
Когда они сблизились в страстном поцелуе, от этой сцены Машу чуть не вырвало. Она высунула язык настолько, насколько могла и крикнула:
– Тили-тили-тесто, жених и невеста!
– Ну да, есть такое. – сказал Шнурок, покончивший с бутылкой и пустивший в сторону Шпатель свой манящий взгляд. Впрочем, ей было всё равно.
Барсик решил для вежливости пожевать рис с котлетой. Раз ложку, два – ложку, три… Окончив половину блюда, полосатый сезам сдался.
– Ладно, Маша, ты поела? – спросил Барсик Машу.
– Да.
– Тогда пошли. Оставим их в покое, они сейчас ещё сильнее буянить начнут.
– Хорошо. Только возьми свои рисунки из рюкзака, они нам очень сильно нужны.
– Для чего?
– Узнаешь.
После того, как девочка взяла свои рисунки, Маша и Барсик поднялись на второй этаж, в ту комнату, которая ещё не подверглась ремонту.
– Ну что за дела. Даже "спасибо" не скажут, гады. – пробурчала вслед ушедшим из эрзац-гостиной Маше и Барсику Лаэрта, переведя свой пристальный взгляд на тех, кто ещё сидел за столом. Остальные мультяшки в трапезной тоже не блистали: Шнурок принялся за вторую бутылку и мягко говоря, уже был, как говорят в народе, подшофе, а в такой ситуации он совершенно терял всякую осторожность и здравый смысл. Что касается Шпатель и Карима, то они уже совсем неприлично флиртовали друг с другом.