– Но ты неправильный князь!
– А ты неправильная графиня, – укусил меня за ухо мучитель, рассыпая искры по коже. – Артур прав: в миру мы можем представляться так, как нам угодно, но фамильное древо не обманешь. Ты ведь видела книгу.
– Там ты все еще Карповский.
Я действительно проверила драгоценные форзацы, когда читала. Нашла там и Влада с Солиной, и княжну Дарью, зачаровавшую мой медальон, и Владимира с Ангеликой, и Андрея, и Эмилию, тоже занявшую свое законное место в первокровном роду. Неужели там, в книге с подмигнувшей мне рыбиной, со временем могло появиться и мое имя?
– М-да… Квит единственный отнесся к моим словам серьезно, – задумчиво пробормотал Андрей. – Во-вторых, как я уже говорил, я вполне способен позаботиться и о себе, и о тебе. Гору столового серебра, балы, драгоценности и замок не обещаю, но… Может, сойдемся на единороге?
– Их не существует, – рассмеялась я в черную подушку.
– То, что их никто не видел, еще не доказывает, что их нет. Я бы рискнул проверить. Все лучше, чем ходить по балам и впитывать реки фальшивой лести, льющиеся в уши, – проворчал он и игриво пощекотал мои ребра. – В-третьих, должен предупредить… Первое время у тебя не будет возможности заседать в Большом Совете.
– А это еще почему?
– Ты будешь занята, – Андрей приподнял бровь в совершенно непонятном намеке.
– Чем?
– Кем.
– Ну уж нет… Я не… Ты серьезно?
– Полагаешь, из меня выйдет скверный папаша? Наверняка, – сокрушенно кивнул Карпов. – Нашим детям определенно не повезло с обоими родителями.
– «Нашим детям»! – фыркнула я.
Он что, стукнулся об изголовье кровати своим демоническим лбом? Я присмотрелась, пощупала… Шишки не было.
– Я же не тороплю. Когда-нибудь… Когда дозволит Судьба.
Значит, кофе миссис Абрамс все-таки оказалось отравой замедленного действия. Совсем Демон потерял рассудок, как и грозился.
– Самому странно, пигалица… Мне ведь это никогда не было нужно. Наоборот даже – я зарекался иметь настоящую семью, – перебирая пальцами мои волосы, Карпов всматривался в потолок. – Был уверен, что тринадцатилетние обладательницы самых несносных почерков на планете отбили у меня всякое желание обзаводиться собственными наследниками. Хотя мать из года в год и пыталась протаптывать дорожку в этом направлении. Долгое, очень долгое время мне хватало древних рукописей, старых карт, тишины кабинета, чашки кофе и бокала вина, чтобы чувствовать себя вполне сносно. Но теперь… мне мало.