– Тот приехал к Альварресам, которые закатили пир вот в этом самом доме. Внезапно француз посреди пира схватился за горло и закричал: «Он душит меня! Душит!». Он побежал по комнате, пытаясь разорвать себе горло, но невидимка продолжал его душить. В какой-то момент он даже толкнул француза так, что тот упал на стол. Француз сопротивлялся, но невидимка одолел его и скоро тот упал мёртвым, разбросав посуду. После семьи обвиняли друг друга в том, что именно те занимались чёрной магией на пиру, но было признано, что тот дворянин подавился и ни одна семья не получила официально обвинений в колдовстве. А остров посреди реки порос бурьяном.
Бернарда наклонила голову к плечу, глядя куда-то в пространство. Гастон наклонился к Раймондо и что-то прошептал. Хулия знала, что именно. "Они тут все сумасшедшие". Она не любила этот рассказ, но всё равно знала почти наизусть, как и всю книгу. Хулия вскочила, схватила Лелию за руку и безапелляционно заявила:
– Я буду гадать тебе по ладони.
Рука Лелии безвольно дёрнулась, но она, сокрушённая невозможностью вежливого отказа, ничего не предприняла. Бернарда вздрогнула от слишком звонкого голоса Хулии.
– И вот теперь, – своими медленными модуляциями Бернарде снова удалось нагнать гипноза на слушателей, – у нас, у Лелии, меня, Бальтазара кровь не только Альваресов, но и Сальваторе. И порой дом снова начинает нас душить.
Хулия негромко, но быстро бормотала Лелии пророчества касательно красивого брюнета, скорой свадьбы и поездки в Нью-Йорк. При названии города Хулия экстатически закатывала глаза.
Теперь должен был состояться спиритический сеанс. Хулия на все сто была уверена, что стол будет качать Бальтазар. Ему надо выманить денег у Раймондо на проект вилл для богачей, про проект упоминалось в начале рассказа. Но жуткие предсказания сыграют на руку Бернарде. Стоило так же понять, откуда донесётся голос «Смерть бродит по саду», который ввергнет всех в ужас. После сеанса все будут разговаривать натянуто-весёлыми голосами и делать вид, что всё в порядке. Это займёт часа два. Тогда придётся ещё раз "позвонить" и сказать, что карета с принцем, вернее, с папой-надсмотрщиком задерживается. За эти три, вернее, уже два с половиной часа надо будет что-то придумать.
– Лелиа, подай мне шарф. Это родовой знак.