И как только мои потрепанные туфли дошли до самого края вагона, я наткнулась на первое препятствие – вагон оказался слишком высок, а земля под ним находилась чересчур низко. Но на этом испытания не закончились. После осознания, что полечу кубарем вниз по немецкой земле, не в силах спрыгнуть с такой высоты, я неожиданно наткнулась на протянутую мужскую ладонь. На рукаве офицерского кителя красовался черный манжет с двумя молниями и вышитой серебристой надписью «SSPolizei-Division». Несколько секунд я с подозрением всматривалась в нее, и только когда вскинула глаза, поняла, кому принадлежит протянутая рука.
Обладатель синих стеклянных глаз, пронзающих холодом полярной ночи, продолжал глядеть на меня непроницаемо, вопросительно изогнув бровь. Летний ветерок слегка взъерошил мелькавшие пряди светло-русых волос, торчащие из-под серой фуражки с пришитым враждебным орлом.
С каких это пор они протягивают руку помощи пленным? Если я подам ему руку, он усмехнется, уберет ее и будет смотреть, как я лечу вниз, неуклюже цепляясь в воздухе за все подряд?.. Они же все кровожадные и хладнокровные люди! Никак иначе, ведь так?!
Но было в его глазах что-то такое… человеческое, что зацепило еще с первых секунд. Именно поэтому я нерешительно вскинула дрожащую руку и вложила в его ладонь.
Тепло его руки буквально обожгло ледяную плоть, и только в тот момент ко мне пришло осознание, насколько сильно я промерзла. Офицер мгновенно обхватил мою ладонь обеими руками, и в нос тут же ударил запах железа вперемешку с горьким табачным дымом. Он помог мне благополучно добраться до земли, за что я хоть и неуверенно, но благодарно кивнула. Его движения были уверенными, стальными, по-командирски властными и четко отлаженными. Мужчина отдал приказ остальным солдатам, кивнул в сторону ребят, и молодые люди в тот же момент опустили оружие, направляясь к вагону.
Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять, что наша теплушка была единственной, кому приказали высадиться. Остальные советские ребята продолжили путь, как только мы – выходцы из деревни Свибло – освободили вагон.
Я стояла на твердой немецкой земле, разглядывая немецкую железнодорожную станцию и то, как немецкие солдаты грубо выталкивали людей из вагона, и осознавала одно – пути назад уже не будет.