– Предлагаю для начала ставку в пятьсот рублей!
– Идет! – отозвался капитан.
– Ваша ставка?
– Мирандоль.
– Столько же? Как угодно! Ваша карта?
Капитан вскрыл свою колоду и вынул из нее десятку бубен.
Юров начал метать банк. Направо, налево, направо, налево…
– Ваша взяла! Продолжим?
– Продолжим!
Капитан метнул на стол следующую карту:
– Пароли!
– Ага, тысяча? Что ж, извольте!
Направо легла дама треф, налево – туз червей.
– Увы, господин капитан, ваша дама вам изменила! Вы готовы еще понтировать?
– Охотно! Пароли-пе!
– Ого! Сразу два тысячи! – гоготнул унтер-офицер.
– Что же, милейший Евстратий Павлович, вы полагаете, что я явился в такое заведение без должной подготовки? Господин поручик, вы принимаете ставку?
– С удовольствием!
Так они и играли по очереди, обмениваясь любезностями, шутками и возгласами удивления, радости или досады. Юров опытным взглядом оценил своего нового компаньона: азартен, хоть и изо всех сил пытается казаться сдержанным, упрямый. И по манере играть явно видно: с деньгами. Пусть даже и не со своими, а с полковыми – такое ведь не редкость среди офицеров. Да и не все ли равно? Ставка есть ставка, а деньги, как известно, не пахнут.
Юров сначала проиграл, затем выиграл, потом снова проиграл, потом снова выиграл. Он управлял каждой партией, как дирижер управляет симфоническим оркестром: вдохновленно, возвышенно, даже страстно. Он методично раззадоривал своих жертв, подталкивая их все время повышать свои ставки.
Ему понравился новый игрок. Он не горячился, когда проигрывал, не трясся всем телом, вынимая банкноты из упитанного бумажника, не рукоплескал бурно, когда выигрывал, не пил без меры, но и не сидел сиднем, вжавшись в свой стул и вцепившись в карты. Он, чуть щурясь, улыбался в пышные смоляные усы и подкручивал их в мимолетной задумчивости, следя, как порхают, словно мотыльки над летней лужайкой, расписные рубашки карт с грозными королями, изящными дамами и ветрениками-валетами на обороте.
Перед поручиком между тем продолжала увеличиваться стопка кредитных билетов. Он уже давно успел отыграть у унтер-офицера умышленно проигранные тому пятьсот рублей и теперь заставлял всех троих оппонентов опустошать содержимое своих карманов и кошельков, делая все новые и все увеличивающиеся ставки.
Юров вскрыл новую колоду и предложил начать очередную талью.