В кухне сейчас, пока не идет готовка, прохладно. Печь остыла, а в отворенное окно ветер гнал холодный воздух. Однако по лбу Брайс стекал пот, да и платье ее не могло вымокнуть еще больше, даже если бы на него и не вылили воды.
– На тебе нет лица, Нюта, – заметила миссис Орлов. – Но что же мы будем с ним делать? Утром вернется Сергей Аркадьевич и уж наверняка не захочет найти его в доме.
Отбросив прядь волос, она сложила руки за спиной и принялась прохаживаться по кухне.
– А вдруг он знает, что это? – вполголоса говорила она сама с собой. – А если нет? Будет недоволен. Скажет, что без него я опять занималась нелепицей.
Миссис Орлов, очевидно, приняла решение. Она остановилась и крикнула в сторону двери:
– Фрося!
Перед глазами Брайс, между тем, все плыло и бурлило. Она сделала несколько шагов назад и оперлась о спасительный подоконник. Но и свежий воздух, проникавший в окно, не унимал головокружение.
– Фрося! А ну живо сюда!
В ожидании не слишком спешившей кухарки миссис Орлов то снова бродила по кухне, то останавливалась и замирала. Но ее мысли теперь были скрыты от Брайс: вслух она их больше не выражала.
Наконец, Фрося все же явилась на зов.
– Вот бездельница! Я уже ждать устала. Разожги-ка печь.
Пока Фрося исполняла приказ, миссис Орлов поглядывала на существо, беззвучно шевеля губами.
– Готово, матушка! Что стряпать изволите?
Миссис Орлов взялась за лопату.
– Открой заслонку.
Когда она водрузила существо в печь, что-то булькнуло, лопнуло, и кухню заполнил едкий дым. Брайс закашлялась. Воздуха не хватало, и она обернулась к окну. Но открытая створка все отдалялась. Брайс падала.
Кто-то заплакал, кто-то кричал.
И вдруг шум заглушил новый звук: плач младенца. Отчаянный, истошный.
– Оля! Оля, что ты творишь?!
Брайс узнала голос мистера Орлова и окончательно потеряла сознание.
Глава 2.
Новое слово
Ольга окончательно лишилась рассудка. Теперь это совершенно очевидно. К тому и шло.
– Так что будем делать с младенцем, Сергей Аркадьевич? – опять напомнил Щукин, словно о таком можно забыть.
Орлов, нахмурившись, отмахнулся – оставь и сгинь одновременно. Управляющий скрылся в дверном проеме.
Да, Ольга сошла с ума. Боже, да это ведь просто уму немыслимо: жечь в печи детей! Видимо, все оттого, что собственных Господь им так и не дал. А уж что для этого они только не делали! И кто бы только мог знать, что молодая жена – она чуть ли не в дочери Орлову годилась – окажется пустоцветом?