Я медленно поворачиваю голову и вижу его у нашего столика. Прямо сейчас.
Он стоит и смотрит на меня, словно для него это обычное дело – подойти к нам во время обеда и заговорить. У него в руках бумажный пакет с ланчем и он приподнимает его, показывая на место рядом со мной.
– Ты не против, Эшли, если я составлю вам компанию? Есть хочу ужасно.
Закари невозмутимо расправляется с тако, но поднимает ладонь, приветствуя парня, и Джейк тоже напряженно кивает ему, пока он ждет моего ответа.
– Ой, к-конечно не против! Садись!
Мэтью берет стул у соседнего столика и придвигает к нашему. Садится, прежде поставив на стол свой ланч. Сняв с плеча рюкзак, вешает его на спинку моего стула, а я слежу за ним и понимаю, что странно ощущаю его в кругу своих друзей и рядом с собой – по-новому, что ли. И совершенно не знаю, как быть.
Зато он знает. Повернувшись ко мне, запросто обнимает меня за плечи и легко целует в губы.
– Привет, Эш. Оказывается, тебя невозможно поймать в школе, а сообщения ты не читаешь. Только что была и, говорят, уже нет ее!
Что? Он мне писал?
Девчонки во всю таращатся на нас, а я вдруг краснею под их взглядами.
Да что там! И не под их взглядами тоже, потому что сейчас половина присутствующих в столовой старшеклассников, позабыв об еде, наблюдают за нами. За тем, как Мэтью Палмер открыто целует Эшли Уилсон. И не на какой-нибудь сумасшедшей вечеринке, когда у половины народа помрачение в голове, а в школе! При всех! А это совсем не одно и то же.
Я ничего не отвечаю, не зная, как принимать внимание Мэтью, и он решает за меня сам. Проведя большим пальцем по моей щеке, смещает ладонь на затылок и с пониманием усмехается уголками рта.
– Ну, хорошо, мисс Улыбка. Раз уж твои друзья в курсе, не стану больше себя сдерживать. Я и так долго ждал.
На этот раз он целует меня всерьез. Склонившись к моему лицу, прихватывает своими губами мои и дает мне в полной мере почувствовать его присутствие в моей жизни, ласково поглаживая шею.
Целоваться в школе запрещено. В коридорах – определенно, но в столовой еще допускаются вольности. И все же не такие откровенные.
Но иначе Мэтью, похоже, не умеет, и у меня вновь замирает дыхание и бегут мурашки по коже.
Вокруг вдруг становится непривычно тихо и Закари, кажется, единственный, кто сейчас это понимает.