– Разве что в нашем банке, – оттёр лоб от испарины рыжий верзила. – В «Первом Восточном». Ах, да, моё имя Морис, Морис О’Доэрти…
…почему эти слова вызывали у партнёра по игре такой смех, банкир так и не понял.
Айвор же сидел тихо и только улыбался загадочно, по обыкновению. Лишь на улице Киллиан решился у него спросить:
– Ты ведь знал, верно?
– О родственных связях юноши Тома? Знал, конечно, – ухмыльнулся Айвор. – Мне ведь тоже везёт. По-своему.
С этим Киллиану было трудно поспорить.
Нового клиента Айвор привёл солнечным ленивым деньком – из тех деньков, когда лучше всего получается предаваться безделью в тенистом саду запивая домашним оранжадом «Удивительные истории Йоркшира».
– Киллиан, сокровище моё, просыпайся! Есть дело! – жизнерадостно провозгласил фейри на весь сад. – Причём как раз такое, как ты любишь – никаких убийств, никаких девиц в опасности, бегать никуда не нужно, а платят хорошо. Верно, мистер Барри?
Это «мистер Барри» сказало Киллиану намного больше, чем вся остальная проникновенная речь. Если фейри расщедрился на «мистер», да ещё назвал клиента по фамилии – значит, тот был, во-первых, человеком почтенного возраста, во-вторых, состоятельным… И, в-третьих, мог похвастаться изрядной долей волшебной крови, иначе Айвор ограничился бы снисходительным «старина Генри» или чем-то в том же духе.
– Очень хорошо, – пробормотал Киллиан сонно, блаженствуя в кресле-качалке под сенью старой яблони. «Удивительные истории…» были прекрасно иллюстрированы, оранжад Нив приготовила выше всяких похвал, а бежать куда-то ради пяти-шести фунтов вознаграждения – средняя сумма оплаты за мелкое расследование – ему не хотелось вовсе. – Отведи мистера Барри в гостиную, я подойду через несколько… Айвор, чтоб тебя рябиной накормили!
Кресло вдруг взбрыкнуло, как живое, и выплюнуло Киллиана на клеверную лужайку – ещё мокрую после утреннего полива. «Истории…» спорхнули, прошелестев страницами, и уютно устроились на сгибе локтя фейри. Кувшин с оранжадом отрастил ножки и споро побежал куда-то – судя по направлению, на кухню.
– Многие пытались, да ни у кого не вышло, – хмыкнул Айвор. Рядом с ним переминался с ноги на ногу коренастый мужчина лет этак шестидесяти с хвостиком – благородно седовласый, румяный, с окладистой бородой и глазами-щёлочками. Носил он безупречный костюм-тройку, и единственной деталью, выбивающейся из модного, но респектабельного образа, был ярко-зелёный шейный платок, скреплённый у горла крупной булавкой с инкрустацией – лунным камнем-кабошоном.