Возвращаясь же к милому Леону столетней давности, хочу отметить, что этот примитивный по виду человек тараторил в телефон со скоростью пулемёта! Построив антропо-психологическую модель разговора (в этом мне помогли архивные ютуб-записи), я мысленно воспроизвёл его речь. Вышло примерно так:
– …Ты чо мне базарил, что они готовы подписаться хоть завтра? Без отката в их головную контору, как я понимаю, они хером не двинут в нашу сторону. А у меня контракт горит, прикинь, и бабла сейчас в ноль, всё ушло на разработку стартапа. Блин, чувак, я говорил, что с госконторой связываться – это головняк… Только время теряем.
Смысл вышеприведённого монолога загадочен, он поддаётся расшифровке разве что специалисту по исторической лингвистике. Тем не менее уверен: всё высказанное душевнейшим Леоном представляет собой нечто высокоинтеллектуальное и прекрасное в каждом отдельном слове, иначе и быть не может. Глаза, эти его зрачки, подсвечиваемые каймой благородной печали, подсказывают – Леон обсуждает по телефону с невидимым собеседником нечто важное.
Ради полноты смоделированной ситуации представим, что в собеседниках у него как раз таки жена (то есть его Ева). Имя для неё я тоже подберу какое-нибудь из тех, что попроще. Скажем, пусть будет Ольга Птичьева (я попробовал языком воспроизвести эту фамилию, и у меня во рту заполыхал пожар боли).
Представляю её заточённой в тоске на самой вершине одной из тех тридцатиэтажных башен, которые опоясывали вблизи леденцовый Кремль криво пляшущими рядами. Ольга вглядывается в панорамное окно и говорит в телефон Леону:
– Жизнь прекрасна неизвестным науке способом. По левую сторону от окна – сплошной Пауль Клее, по правую сторону руки, протянутой ввысь, к дымчатому солнцу, – Владимир Георгиевич Сорокин. Это Реутов, детка, просто Реутов.
Леон, кажется, поддакивает в полутени утомлённой шумом Тверской, а я на всякий случай поясню, что эти загадочные по смыслу слова сгенерировал через антро-психологическую матричную модель (за основу, правда, взял архив ВКонтакте и Facebook).
Вот так разговаривали наши предки, хоть и языками, но как-то, видимо, с трудом понимая друг друга. Размышляя эти строки в сочинение, я не перестаю удивляться. Ладно бы у всех восьми миллиардов (подумать только – восемь миллиардов живых людей!) был один для всех язык, так ведь нет. Мой верный гуглонос подсовывает справку: в 2021 году люди разговаривали на 7074 языках – неслыханная роскошь и тяжкий труд непонимания друг друга через ширмы искусственных границ. Я невольно сравниваю с тем, что есть на сегодня: 789 миллионов человек, которые пользуются единым уникодом Большого Контента. Ну гениально же, потому что просто!