Уже на подступах к вагону-ресторану он услышал оттуда какие-то неясные звуки музыки – сердце его радостно встрепенулось… Вдруг?.. Самое удивительное, что за закрытыми дверями вагона-ресторана бурлила ночная жизнь, гремела музыка. Репертуар был не ах, «блатной шансон», но все же, все же… «Жизнь при разудалом капитализме отечественного разлива в ресторане бьет ключом, и все по голове, – смекнул Брагин, – вальяжно, с достоинством, неторопливо открывая дверь, – однако же». Доставая из футляра свои очки, он успел заметить, что гуляют за тремя столами, уставленными бутылками и снедью, и что из-за одного столика поспешно поднялся молодой крепкий парень в спортивном костюме и, не оборачиваясь на него, удалился в противоположную дверь.
В очках Брагин разглядел бы детально этого молодого мужчину. «Может, это тот хмырь, что бежал по перрону и стучал кулаками в окно, – резанула первая тревожная мысль, – но ведь тогда логично было бы запрыгнуть в поезд и дойти к столь «ненавистному» купе с его пассажирами… Ан нет… Вряд ли… Какой резон вскакивать из-за стола?.. Что он ждал меня в три часа ночи по Москве или в два часа по Киеву?.. Глупости все это… Не глупость сейчас при работающем ресторане только одно – это раздобыть пару бутылок «Алушты» и соответствующей закуси…»
Машинально заметил, что за парой столиков какие-то бритоголовые братки пробавляются только пивком, а крепко, на широкую ногу гудят только за тем столом, из-за которого выскочил при его появлении высокий парень.