– Моя смерть испортила бы праздники.
– Я бы купил на один подарок меньше.
– Купил бы? Тебе бы пришлось что-нибудь мастерить самому, сидя в тюрьме. – Я ткнула его локтем в плечо. Кейден всегда был серьезным, и на меня возлагалась миссия развеселить его. Немного расслабить. – Так что бы ты сделал? За эти долгие часы одиночества в тюрьме?
– Ничего. Ты была бы мертва.
Он шлепал в мокрых ботинках по тротуару.
– Да не в этом суть.
– Нет, в этом. Именно поэтому я попал бы в тюрьму.
– Я бы выжила.
Я коснулась руки Кейдена и ощутила, как мурашки пробежали по моему телу.
– Это точно. Ради того, чтобы позлить меня, а?
Легкая улыбка тронула губы Кейдена, и он толкнул меня в ответ локтем.
– Ну так что бы это было? Смастерил бы что-то из волос на своей груди?
– Отвратительно.
– Но мне бы понравилось. Ведь ты бы сделал это от всего сердца. Или груди.
Посмеиваясь, Кейден покачал головой.
– Ты странная.
– Но ведь именно поэтому ты меня любишь.
Кейден замедлил шаг, на мгновение наши взгляды встретились, а в воздухе повисла пауза. Я занервничала, но надежда наполнила меня. Мы с Кейденом были рядом друг с другом с детства, с тех пор как мне исполнилось пятнадцать.
Наши платонические отношения менялись со взрослением. Повзрослев, мы оба поняли, что наши тела изменились.
В академии много девушек мечтали о Кейдене. Высокий, красивый, подтянутый благодаря тренировкам. Карие глаза и легкая щетина, а от шелковистых каштановых волос нельзя было отвести взгляд.
Девушки всегда спрашивали меня о нас: встречаемся ли мы, шептались о том, какой он горячий. Когда Лилла – коллега-стажер – попыталась заявить на Кейдена свои права, я осознала, что не хочу, чтобы другая девушка прикасалась к нему. Я слишком боялась потерять нашу дружбу и молчала, надеясь, что Кейден даст мне знак, покажет, что чувствует ко мне то же, что и я к нему.
Кейден часто смотрел на меня. Поддразнивал и прикасался ко мне, но этого было недостаточно. Я не могла понять, являются ли его действия проявлением дружелюбия или чем-то большим. Кейден выражал мне сдержанные комплименты.
Я знала, что отличаюсь от большинства девушек. Мои русские и ирландские корни дали мне бледную кожу и резкие черты лица. Часто в свой адрес я слышала слова «уникальная» и «потрясающая» наравне с «пугающая». Парни обращали на меня внимание постоянно, но держались в стороне, словно вокруг меня была проведена невидимая линия. Либо они боялись меня, либо не хотели переступать дорогу самому грозному кадету академии. Кейден Маркос был сыном генерала вооруженных сил людей, Иштвана Маркоса, лидера со стороны людей.