«И почему у таких нелюдей так много знакомых?! Они в тысячу раз хуже, чем кто-либо другой! Это у меня должен быть такой огромный круг общения, даже больше! Они наглые, злые и завышенные люди. Конечно, поведение-то их можно оправдать детством и несчастливым прошлым. Да на кой мне оно нужно?! Человек должен перебороть себя и стать лучше, говоря „спасибо“ своему прошлому, на ошибках которого он должен учиться и пытаться не наткнуться на его повторение! – на этой мысли Гордин заподозрил на себе чей-то взгляд. Он приподнял голову и увидел Илью – желчно улыбающегося паренька. – О боже, и что ты на меня вылупился?».
Прошло ещё минут десять.
В столовой во всю разгоралось пьянство. Смех стал более пугающим, голоса громче, а сами произносившиеся фразы становились всё тягучее и неразборчивее.
Смиренская, как-то немного смущаясь, с неловкой ухмылкой, вдруг спрашивает у скучающего Гордина, который поставил локоть на стол и опёрся головой на кулак:
– Влад, а… у тебя уже есть там девушка?
Гордин в растерянности отвёл от неё свой взгляд. Он только негромко ответил:
– Была, но…
Откуда не возьмись с другой стороны стола выкрикнул Илья:
– Нет у него девушки!
Вот настал момент, когда Гордин уже просто-напросто не мог продолжать сдерживать себя и утаивать от других глаз накопившийся пыл. Он выжидал момента, дабы наброситься. Антонимов задел больную, ноющую рану – это нельзя было оставить в молчании. Гордин повернулся всем телом к парню, который с довольною рожей облокотился на стул, поставив правую руку в бок.
– Разве тебя спрашивали?! – повысил голос Гордин.
– Нет, говори мне лучше «спасибо». По тебе же видно, как тебе неловко. Я взял отвественность на себя, – по его лицу расплывалось неимоверное спокойствие, как у змеи. И это выводило Гордина из себя ещё сильнее.
Смиренская с удивлением посмотрела на обоих. Её улыбка постепенно начала сходить с покрасневшего личика. В это время воцарилось неловкое молчание и все поглядели на Гордина.
– Почему это нет? – спросила Дарья Антонимова. Странно было вдруг слышать её грубоватый от курева голос за этим столом, ибо та практически ни с кем не разговаривала.
– Да что вы все перебиваете! Прикопались ко мне, – защищал себя Гордин.
– Мы не докапываемся до тебя, – начал пьяным голосом возражать Иван Антонимов, – а просто э-э…