– Хорошо, – отвечаю коротко и принимаюсь за еду, давая понять, что разговор окончен.
Он открывает пакетик с сахаром и, заметив, что у меня тоже кофе, шутливо напевает:
– Sugar2?
Сердце слабо заныло, припоминая, как он утешал меня фразой из популярной песни Maroon 5. Тогда мы использовали это слово в переносном значении, мол, а не подсластить ли жизнь? Но сейчас она тоже уместна, и мне бы стоило ответить «Yes, please3», как поётся дальше, тем более что кофе я, действительно, люблю с сахаром. Но вместо этого включаю режим буки и заявляю:
– Я сама.
– Ох уж этот феминизм, – качает головой мой партнёр и высыпает содержимое трёх пакетиков в свой стакан. – Цветёт буйным цветом.
– Не слишком много глюкозы? – не могу удержаться от едкого комментария.
– Нормально, – машет он рукой и делает глоток. – Как настроение?
– Прекрасно, – заявляю без всякого энтузиазма.
– А врать ты так и не научилась.
– А ты так и не научился вежливости.
– Откуда же ей взяться? – просто пожимает плечами, как будто и не задевают его вовсе мои слова.
– Вот и я! – триумфально заявляет в этот момент Олеся, бесцеремонно вторгаясь в наше пространство и плюхаясь рядом с Антоном. – Ну как вы?
Её поднос полон вредной еды, так что даже не верится, как это всё в ней поместится – раз, а во-вторых, как ей удаётся оставаться такой хрупкой при подобном рационе питания.
Свои комментарии я, разумеется, держу при себе, и даже мысленно радуюсь тому, что теперь от меня отстанут и Антон переключит внимание на более активную собеседницу, но Олеся пытается втянуть в беседу и меня.
– А ты всегда такая неразговорчивая или случилось что-то?
– Когда я ем, я глух и нем, – отвечает вместо меня Антон, поглядывая с азартом и прекрасно отдавая себе отчёт в том, что злит меня этим сильнее.
– Всё ещё обижаешься? Ну прости, – кажется, вполне искренне заявляет Олеся.
Может, она права, и я впрямь веду себя недостойно? Ещё упрекаю в невежливости Антона. Ну не сложилось у нас – так можно хотя бы нормально общаться. И не ревновать его ко всем попало. Сложится у них – и хорошо. Правда, пока не похоже, чтобы он испытывал к ней какую-то особую симпатию. Любезен и обходителен не больше, чем с остальными.
– У нас сейчас съёмка, – заявляет Олеся.
– Для «дневников»? – уточняет Антон.
Девушка отрицательно качает головой, дожёвывает кусок сэндвича и поясняет: