Но ведь они просто пытаются выжить… слабейший из народов, не умеющий абсолютно ничего… Разве у них есть выбор?
Определенно, выбор есть всегда.
– Знаешь, Имиир, именно из-за таких как ты, другие расы и ненавидят людей. Мне жаль, что среди моих сородичей до сих пор находятся такие правители.
Он густо покраснел, но смело сделал шаг вперед и тыкнул в меня своим толстым пальцем.
– Ты… а ну не смей меня оскорблять на моей же территории! Я добровольно сказал тебе все, что ты хотела услышать. Довольна? Теперь проваливай, пока я не разозлился!
Еще некоторое время мы испепеляли друг друга взглядами под шепоты толпы. Я понимала, что мне не стоит разжигать конфликт, а потому успокоилась и повернулась в сторону Криза, который выглядел немного растерянно после моих последних слов.
– Значит, эльфы все-таки уцелели?
– Откуда мне знать… может быть… – замялся он.
– И все же, у тебя есть некие подозрения, не так ли?
Он открыл было рот, но в разговор вмешался Имиир. Он схватился за копье, прислоненное к ближайшему заборчике, и тыкнул им в мою сторону.
– Ты ослышалась? Я же сказал тебе проваливать!
Раздражение, бурлившее внутри меня, медленно перетекало в гнев. Я не просто его оскорбила, а еще и сделала это на глазах его людей, что не могло не задеть его самолюбие. Вряд ли он бросится на меня, как это сделал Криз, но вот усугубить ситуацию вполне в его силах. Возможно, мне стоило воздержаться, но сказанного уже не вернуть. Сейчас больше всего хотелось совершить одно плавное движение рукой и обратить наглеца в ледяную статую, или, хотя бы, большой волной смыть его в озеро… но Рендел не просто так отправил сюда именно меня. Эльф рассчитывал на мою сдержанность и благоразумие, надеясь, что мне удастся переговорить с людьми без лишнего шума, и нехорошо будет подводить своего близкого друга.
– Приношу свои извинения за грубость, прошу, позвольте узнать то, что мне нужно, и я уйду.
Имиирвсе еще крепко сжимал копье и смотрел на меня со злобной гримасой. Возможно, он прочитал на моем лице хладнокровие и решительность, либо же внутри него проснулось благоразумие, но уже через несколько мгновений оружие опустилось вниз. В этой моральной борьбе я предложила компромиссное решение, в котором к оскорбленному лидеру вернется уважение, а мне достанется необходимая информация.