Его тело внезапно обмякло, словно жизнь в один момент вытекла из него. Осталась пустая вялая марионетка, покинутая кукловодом. Да уж, подходящий образ для нашего Нолла.
Я натянул одеяло ему на голову. Труп придется сжечь. Неразумно оставлять тело Безымянного тварям Морока.
Потом я встал, расправил плечи. Ворон зовет, время откликаться на зов.
Слишком долго я бродил по пустыне. Пора возвращаться к людям.
Люди – существа исполинской духовной мощи. Они не только приспосабливаются ко всему, но и умеют на этом зарабатывать.
Город, который не должен был существовать, угнездился между станциями Четыре-Четыре и Четыре-Пять. Летом с востока шел теплый воздух, и в городе воняло Мороком. Зимой все обрастало зеленоватым льдом. С годами Морок подползал ближе. Если бы жители города имели хоть толику здравого смысла, они бы поспешили откочевать на запад и поискать место получше. Но времена повсюду наступили нелегкие, и здешний люд приспособился. Здешний люд вообще был особой породы.
Я подъехал по торговой дороге с запада, чтобы не подумали, будто я появился из Морока. Два десятка домишек, окруженных палисадом, без прочих укреплений, – вот и весь Фортуна-таун. Официально его не существовало.
Между гаданием и предвещанием бед – граница тонкая. И то, и другое запрещали и на станциях, и в Валенграде. Потому гадалки и провидцы селились между станциями. Солдаты – народ суеверный, и в трущобах процветали торговля куриными потрохами, карточные гадания и толкование снов.
Я шел по разбитому проселку. Одинокая сторожевая башня пустовала, никого не оказалось и у палисада, хотя уже смеркалось, а у Границы бродили твари, которых вряд ли стоило пускать на подворье. Наверное, здесь привыкли к безопасности, но после Вороньего мора кое-кому из обитателей Морока не сиделось дома.
Ярдах в пятидесяти от ворот меня скрутил приступ кашля. Сложившись чуть ли не вдвое – в глотку мне будто загнали нож, – я мучительно перхал, дрожал и наконец выхаркнул плотный сгусток черного липкого дерьма, вязкого и тяжелого, словно битум. Завоняло кислой химией, отравой Морока. Дерьмо пузырилось, дергалось в пыли, точно желало залезть обратно.
Я вытер рот ладонью. Вот же дрянь.
Мою внешность особо не замаскируешь, но я сделал все возможное перед визитом в городишко: прикрылся капюшоном, постарался спрятать руки. Конечно, ночь помогает скрытности, но лучше не рисковать. Здесь бывают солдаты, а я давно уже не в лучших отношениях с Цитаделью.