– Далеко ушел?
– Далеко. Сегодня не придет. Совсем…
Я решил больше не расспрашивать. Они прожили вместе три года на самом краю мира, а это очень немало. С Тнотой жить нелегко. Он трусоват и пьет словно жених, не посмевший сбежать из-под венца. Но Тнота верный и, где-то глубоко внутри, добрый, хороший человек. Как Гиральт. Да что же с ними стряслось?
Ладно, лучше не приставать. Последний друг все-таки. Мне нужно было бы спросить о своем. Но слова застревали в глотке.
Наконец я выдавил:
– Ты слыхал про Эзабет? Ее призрак видели?
– Нет.
– Вообще ничего не говорят?
Я заметил в уголках его глаз желтую коросту. Он подслеповато поморгал, кивнул, будто силился вытащить воспоминание из глубокого подвала.
– Тут подобные сведения не добудешь. Уж сколько лет – ничего. Если Эзабет и осталась в свете, мне о том не известно. Думаю, она ушла. Наверное, ты хотел услышать вовсе не это?
– А что насчет Амайры? Есть новости?
– Ни слова. Если она и работает на твоего босса, то далеко отсюда. А вот Дантри еще шныряет по окрестностям. Никак не словят его. Недавно взорвал большую мануфактуру. Наверное, по случайности. Хотя «случалось» у него аж три раза. Так что в случайность тут поверить трудновато.
– Были погибшие? – спросил я.
– Толком не знаю. Может, какие-нибудь «таланты».
Даже воздух в доме пропитался унынием. Казалось, у него есть запах и вкус. Когда я был здесь в последний раз, ярко светили лампы, Гиральт запекал баранью лопатку, с потолочных балок свисали пучки ароматных трав, на столе, прикрытый клетчатым платком, лежал свежий хлеб. А сейчас отсюда словно высосали жизнь и веселье. Гиральт никогда меня не любил, и, честно говоря, понятно почему. С каждой нашей встречей я выглядел все чуднее. К тому же Гиральт подозревал: в мои странные дела замешан и Тнота. А это уж точно его не устраивало. Но ради Тноты Гиральт был учтив и гостеприимен. А я радовался, что они нашли друг друга. Такое многого стоит.
В дверь постучали.
– Ждешь кого-нибудь? – я встал и опустил ладонь на эфес.
Эх, застарелая паранойя. Да кто может знать, что я здесь?
– Наверное, это мальчишка из таверны, взять заказ на завтра, – устало пояснил Тнота. – Или кто-нибудь захотел, чтобы я провел к раскопкам. Сейчас за такое берусь не часто, но ведь надо зарабатывать на жизнь.
Он медленно выбрался из кресла, побрел в прихожую. Я услышал детский голос, всего пару фраз, и Тнота вернулся. Он бессильно опустился в кресло и уставился на пламя свечи, будто уже забыл, кто я и зачем пришел.