– Разве?
– Да. Как и большая часть людей, продолжающих быть верными своим создателям.
– А я слышал, что вы постоянно друг друга жрете. Особенно в тех поселениях у левиафанов.
– Слухи врут.
– То есть такие, как вы, вообще этим не занимаются? Помнится мне, фиванский императорский род именно так и прервался.
– Такой симптом безумия иногда проявляется. Очень редко. Но меня безумие не поразило.
– Пока, – уточнил здоровяк.
– Пока, – Яромир громко вздохнул.
– Так что вы будете?
– Пахнет кашей. Могу я взять ее?
– Конечно. Дорогая, положи нашему гостю каши. Вы можете поесть вон там, – староста указал на табуретку, стоящую рядом с комодом. Крамольный послушно взял свою еду и сел на указанное место. Он не планировал лезть в разговор, чтобы лишний раз не раздражать местных. Ему и так сделали поблажку, не выгнав из комнаты. Пришло время действовать его другу.
Нана отрезал маленький кусочек и положил в рот. Очевидно, что после нескольких месяцев специальной диеты, включающей только походную крупу, блюда казались ему самыми вкусными в мире, атаман с большим трудом сдержал стон удовольствия. Нельзя давать жертве понять, что она может тебя задобрить.
– Ну как? – не выдержала напряженного молчания жена старосты и сразу же ощутила на себе злобный взгляд здоровяка.
– Хорошо. Для крамольных. А теперь перейдем к делу.
– Да-да. Все, что знаю, расскажу.
– Конечно. Чей это был дом? Как давно там появилась крамола? Что изменилось в деревне с появлением ереси? Что вы думаете о происходящем? – суровым голосом сказал Нана.
– А что рассказывать? Дом этот давно заброшен, пять лет уж никто не живет. Раньше он деду с бабкой принадлежал. Дети у них… это… Ну, это. Померли.
– Кто-то из детей или стариков был приверженцем ложных учений?
– Нет. Вроде бы. Про детей не знаю, там двое сыновей из деревни уехали. На войну их забрали, кажется. После этого не появлялись. Вроде бы погибли в бою, но кто знает.
– А дед с бабкой?
– Дед помер шесть лет назад, он мед делал. И в один день его покусали сильно. Он и ушел. Похоронили его на заднем дворе дома. Бабка настояла. Не воскресал. Лежал себе спокойно. Бабка еще несколько месяцев пожила, грустно ей было очень. А потом уснула и не проснулась. Похоронили рядом с дедом ее. Она тоже не вставала. Тогда мимо проезжал один комендант. Попросили даже проверить, есть ли ересь. Он сказал, что никакого запаха нет.