Сергей тоже выпил, закусил зеленью, мясом и, глядя, как маслянистая водка тянется в стопку, сказал:
– Вить, давай ты будешь закусывать, ладно?
– Не хочется, Серёж. Вот вообще.
– Так плохо?
– Ага. Господи, какая же она оказалась дрянь, какая стерва… Слушай, Серёг, давай за твою Светку выпьем – хоть она не такая.
Щукарёв потянулся стопкой, но Сергей теперь сам отвёл руку и выпил, не чокаясь.
– Такая же, Вить. Она – такая же.
– Никогда не поверю.
– Я тоже думал, что нет. Иначе не женился бы никогда.
Они замолчали, всё сразу как-то сломалось, испортилось.
Окончательно стемнело. Пара безумных мотыльков стучали в лампочку, включённую под потолком беседки, звенел невидимый пока комар. Вероникины горшки исчезли в сумраке крыльца, и резко выделились на фоне ночного неба кроны яблонь в соседском саду за забором.
– Понимаешь, – сказал Сергей, – я всё надеялся, что она изменится. Я же реально её любил. Думал, у неё женское просто: материнский инстинкт, часы биологические, что там у них еще? Тридцать пять, с ребёнком не выходит. Ну, Вить, я же ей всё обеспечил: лучшую клинику, лучших врачей, три попытки! Потом она забеременела – токсикоз, ей всё время плохо, снова по больницам. С почками проблемы, угроза выкидыша, трясся над ней, как над хрустальной. И всё время ко мне так относились, как будто это я, блин, во всём виноват. Думал: родит – всё кончится. Но нет, блин. Вот скажи, Вить, нахрена вот это всё?! Я устал, я не могу больше.
– А она?
– Она… Она говорит, что это она устала. Она, блин, дома сидит! У неё там мама торчит постоянно: "чтобы Света поспала, чтобы Света могла куда-то там сходить…" И обе меня пилят, что я не помогаю. Да я никакой домой приползаю. Я сплю меньше неё! Я говорю: давай няню наймем.
– Хорошая, кстати, мысль.
– Ну! А она мне, знаешь, что отвечает: я своих детей с чужой тёткой не оставлю, я за них буду переживать и всё равно не отдохну.
– Дура.
– Ну.
Сергей помолчал немного, приходя в себя, и вдруг почувствовал себя виноватым.
– Хотя я бы тоже за них волновался, – сказал он, сдавая назад. – Если честно. Мало ли, чего там чужой человек будет делать. Они у меня классные парни.
– Скоро на рыбалку будешь с ними ходить.
– Ещё скажи – по девочкам.
Оба улыбнулись. Стало легче.
– Давай за твоих парней.
Щукарёв снова стал разливать водку, но вдруг рука его дрогнула. Он поёжился, словно ощутил разгоряченной кожей дыхание холодного ветра. Сергей хотел что-то сказать, потёр лоб, но не сумел поймать ускользнувшую фразу.