– Они что? За нами по пятам ходят, – прошипела я, глядя на буржуев с ненавистью пролетариата.
Девочка разноцветными заколками запрыгала, протягивая дяде огромное мороженое. Он качнул головой. Темные волосы выбились из хвоста тонкими прядями.
У меня при виде этого мороженого слюнка капнула. Глазами Никиты на меня смотрело несчастное детство.
– С-с-сволочи, – гневно засопела я, когда пара вошла в магазин.
– Дорогие покупатели! – послышался голос продавщицы. – Напоминаю. Сегодня у нас розыгрыш! Комплект самых дорогих учебников до сих пор не выигран! Никто не желает поучаствовать.
– Тетя! Это наш шанс! – Никита тащил меня сквозь толпу.
– Напоминаю, что магией пользоваться запрещено! Только взрослые чародеи имеют право принимать участие в конкурсе! – донеслось до меня сквозь гул толпы.
– Вот! Она хочет поучаствовать! – заорал Никита, выталкивая меня к прилавку.
– Что? Да я даже условий конкурса не знаю! Никита, прекрати! – взмолилась я. И попыталась нырнуть обратно в забвение.
Неподалеку стояла та самая пара. Им собирали заказ по списку.
– Ну, теть Вася, ну ради меня… Ну пожа-а-алуйста, – глаза Никиты стали полупрозрачными от слез трудного детства.
– А что нужно делать? – спросила я, недоверчиво глядя на присутствующих.
– Мы не говорим, что нужно сделать, пока не получаем согласия! Таковы условия конкурса. Единственное – магией пользоваться нельзя! Вы согласны? – спросила меня продавщица. Улыбалась она очень мило.
Никита рассказывал мне о своем несчастном детстве. О том, как рождаются детские комплексы. И про то, что однажды на приеме у психолога, будучи взрослым дядькой, будет рассказывать про моральные травмы детства. И этот эпизод тоже войдет в список!
– Согласна, – вздохнула я.
– Друзья мои! Продажа книг временно приостанавливается! – торжественно объявила девушка. – У нас появился смельчак-доброволец! Помним, что главный приз – комплект самых дорогих книг для будущего студента!
– Да!!! – закричал Никита на весь книжный.
– Что значит, продажа приостановлена? – послышался спокойный голос. На меня посмотрели ядовитым взглядом зеленых глазами. Ух, мамочки! Я ожидала любые глаза. Голубые, серые, черные, карие. Но не изумрудные.
– Отпустите нас, и мы пойдем, – глухо произнес маг, стряхивая с себя несуществующую пыль.
Чувство собственного достоинства у мужика было ого-го! Что-то, а свое достоинство он прекрасно ощущал!