Ремонт дома – то, чем я займусь в первую очередь, когда начну зарабатывать деньги.
– Что ж, вы приехали по адресу. Надеюсь, вы не против подождать, – Виви движением указывает на группу людей, исчезающих за витиеватой верандой, – мы вскоре запишем ваши данные. Затем она вновь перемещает свой взгляд на меня. – А Люси принесет выпить что-нибудь холодное. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Если вы желаете присесть, повсюду стоят раскладные стулья.
– Спасибо, мэм. – Женщина из Оклахомы опускает взгляд, затем вновь смотрит на нас. – Могу я, эм, воспользоваться уборной?
– Конечно, – вновь улыбается Виви. Затем кивает в мою сторону, давая понять, что это моя работа – показывать, где она находится. Как будто мне нужно дополнительное напоминание.
– Сюда, – говорю я со вздохом.
Женщина следует за мной на задний двор, затем я указываю на маленькое белое строение, обшитое досками. Оно было сооружено отцом несколько лет назад. Выглядит так, будто стоит чихнуть, и оно обрушится, но зато там чисто. Я это знаю наверняка, потому что сама там и убирала.
– Не волнуйтесь, – говорю я, когда женщина начинает сомневаться. – На вид удручающе, но внутри мило. И там есть вентилятор, поэтому не так душно.
Она кивает, но не сходит с места.
– Мэм, все в порядке?
Она смотрит мне в глаза: брови сдвинуты, уголки губ опущены вниз, и клянусь, я могу разглядеть печаль, вдавливающую ее в самую землю. Плечи опущены, лицо поникшее. Она выглядит так, словно потеряла кого-то очень важного. Мне это чувство очень хорошо знакомо. Плюс здесь таких много.
– Это больно? – решается она спросить, крепко прижимая сумку к груди, словно щит. – Когда мистер Миллер забирает воспоминания?
– Нет, мэм, – отвечаю я несмотря на то, что не могу по собственному опыту сказать, как это в действительности ощущается. Но зато я знаю, как люди выглядят после: на их лицах не остается ни следа от той боли. – Это… дарит умиротворение. Люди всегда уходят отсюда счастливыми. Я обещаю, впоследствии вам станет намного лучше. Словно с ваших плеч упадет груз, который вы все время носили, но не знали об этом.
Я хочу сказать ей, что то, чем занимается мой отец, – прекрасно. Хочу рассказать, что люди, возвращаясь домой, выглядят так, будто парят в облаках. Словно их страдания были болезнями, которые отец вылечил. Мне хочется рассказать, что я буду как папа, но вместо всего этого я улыбаюсь и киваю в направлении уборной, потому что женщина выглядит так, словно вот-вот взорвется.