Машина двигается медленно в плотном потоке.
– Ленинский проспект, 45 – Николай прочитал вслух адресную табличку на фасаде многоэтажного дома.
Водитель довольно улыбается.
– Вау, Коля, привет.
– Я предельно понимаю все, что вижу – Николай положительно кивает – Это есть божий промысел, великий замысел…
– Мдаа, тебя бы сейчас на танцпол, во бы ты там расчехлился. Но рано Коля, рано.
– Что сие означает, Ленинский? Почему так назван проспект?
– В честь Ленина, он же Ульянов. Революционер. Вождь русских якобинцев.
Светофор. Красный сигнал. Машина тормозит
– У вас, Романовых с этим человеком тесная семейная связь. – улыбка приобрела еще боле демоническую ухмылку. – В честь этого Ленина назван не только проспект. Много, много чего еще. Дохера чего. В этой Стране, все еще.
Николай кивает, как бы говоря – иначе не могло бы и быть. Но шофер жесток.
– После того, как ты самоубился царствовать стал сынок твой, Алексашка…
В сознании Николая рождается картина. Небывало реалистичная.
– Александр Николаич Второй, император-освободитель. Он казнил брата Ленина. А этот Ленин, потом казнит его внука, твоего правнука, царствующего. Вместе с женой, царевнами и цесаревичем. Всех под нож пустил. Дворян, помещиков, офицеров и прочая прочая.
Николай замотал головой выказывая протест услышанному.
– Французской революции даже не снилось то, на что способна русская. Про Падение Жиронды помнишь? – водитель в зеркало смотрит в глаза Николаю, тот кивает – в России оно тоже будет, только зовется октябрьским переворотом.
Николай, вцепившись в подголовник переднего сиденья жадно смотрит на водителя, взглядом умоляющим продолжения рассказа.
– Рылеев, Бестужев-Рюмин, Пестель, Муравьев-Апостол и собственно Каховский. Этих пятерых ты казнишь, остальных отправишь гнить на каторгу. А кто они все? Восставшие против тебя столбовые дворяне. Опора твоей власти – зеленый сигнал, водитель переводит взгляд на дорогу, машина трогается – Так что, Коленька, восстание черни сделаешь неизбежным именно ты, в рот тебе пулемет.
– Как вас зовут, вы кто, почему вы столь непристойно ко мне обращаетесь, куда мы направляемся…
– Придержи коней, красавчик – водитель изображает серьезную мину – Я специально так с тобой общаюсь. Ты должен знать, что у тебя надо мной нет власти, а у меня над тобой выше крыши. Я не люблю царей, любых, ни чего личного. И потом я не твой подданный. А зовут меня Куратор.