– Людей отпустите. Они просто выполняли приказы. Мои приказы. – Каждое предложение девушка буквально выталкивала из горла. – Если вам нужен козёл отпущения, то это буду я и никто другой.
– Какая самоотверженность! – Василий Ефимович ни на секунду не поверил в искренность девушки. – Ты ещё слезу пусти, и добрый дядя монах тебя пожалеет.
Назира окатила Хорошилова холодным взглядом и, достав телефон, толкнула его на середину стола.
– Дед на пятёрке. Позвоните прямо сейчас, по громкой связи, и я сама ему всё расскажу. Людей отпустите. Я за них отвечаю.
Чиновник уже собирался что-то сказать, но Инок остановил его едва заметным движением руки. Заглянул в глаза Назиры и увидел там абсолютную уверенность и непреклонность, совершенно не вяжущуюся с репутацией задиры и наркоманки. Сильвестр редко встречал людей, которых не «видел» целиком. Казалось бы, классическая представительница пресловутой золотой молодёжи. Уйма возможностей и мозгов, необходимое образование, связи… всё что нужно, для того чтобы состояться как личность. А вместо этого вся полезная энергия уходит на борьбу с внутренними демонами. Но вот не видел Инок этих демонов. Хоть убей – не видел. А обычно они хорошо просматриваются.
– Ваших людей оформят и выпустят под залог. Крупный. Вы будете должны Ордену одну услугу. Хорошую такую услугу, не мелкую. И вы дадите мне слово, что больше никогда не будете переходить нам дорогу.
Желваки на скулах Назиры заиграли, она глубоко вздохнула и выдавила:
– Согласна. – Она протянула Иноку руку. – Даю слово, что, как только мои люди и я отсюда уедем, строить вам козни и воевать с вами я не буду.
Инок аккуратно пожал руку и улыбнулся, почувствовав, что девушка сжала ладонь намного крепче, чем тот ожидал.
Сильвестр и Хорошилов встали из-за стола и направились к выходу, по дороге к ним присоединился Максим, всё это время осторожно прислушивавшийся к разговору.
– Инок, – окликнула монаха Назира и, когда тот оглянулся, со всем возможным уважением в голосе добавила: – Спасибо.
Сильвестр улыбнулся в ответ и кивнул.
Когда парадные двери сошлись за спинами вышедших, Хорошилов достал пачку сигарет и повертел её в руках, но закуривать не стал:
– Думаешь, попытается вывернуться? Её формулировка обещания была очень открытой к интерпретации.
– Думаю, всё ещё хуже. Кто с ней общался по контракту?